Далее рассмотрим, каким образом разворачивались события. Существует две общепринятые версии о хронологии событий русско-византийских отношений второй половины X века. Согласно «Повести временных лет», женолюбивый Владимир в очередной раз пожелал жениться, но не на простой смертной, а на самой сестре императоров Византийских. Поэтому в обычной своей манере захватчика он двинул войска на юг, оккупировал крупный византийский город Корсунь в Крыму и потребовал руки Анны. В противном случае он грозился напасть и на Константинополь. Императоры, якобы сильно испугавшись, согласились на свадьбу, но при одном главном условии: князь должен креститься сам и крестить свой народ, ибо не подобает особе царского рода выходить замуж за некрещеного варвара, а только за единоверца. Владимир это условие безоговорочно принял. В результате в Корсунь прибыли Анна и духовенство, князя окрестили и женили, после чего все вместе отправились в Киев крестить народ и ниспровергать языческих идолов [5]. Таким образом, необходимость смены религиозных убеждений и образа жизни была попросту навязана русскому князю «в приданое» к царственной невесте.
Согласно второй версии, прослеживаемой в «Повести временных лет» и у восточных авторов, князь, озабоченный религиозным вопросом, после долгих колебаний и сомнений решил принять новую «греческую» веру и направил послов ко двору византийских императоров с просьбой посодействовать в этом непростом деле. А так как расположение таких важных персон нужно было «заслужить», князю предложено было сначала оказать «небольшую услугу» – военную поддержку против врагов базилевсов Варды Фоки и Варды Склира. Владимир дал войска, врагов разбили. А после победы, дабы скрепить образовавшийся духовный и политический союз, императоры, помимо крещения, предложили Владимиру еще и свою сестру в жены. В результате такого союза с Византией Владимир получал и крещение, и жену одновременно. В отношении Корсуни эта версия предполагает, что князь захватил ее в знак устрашения после того, как императоры попытались обмануть его и не сдержали своего обещания по поводу Анны, передумав отдавать ее замуж за невежественного язычника.
Карамзин считает, что поход на Византию нужен был для «завоевания веры» [23], а Голубинский – чтобы добыть иерархию у цивилизаторов Руси, потому что в крещении византийцами Владимиру будто бы было сначала отказано, но он сумел их подобным образом «переубедить». Отголоски мы находим у монаха Иоанна, который поход на Корсунь связывает с желанием князя захватить христианские святыни [5].
Так или иначе, в возрасте 28–30 лет, объединив Новгородскую и Киевскую Русь, князь выбрал православную «греческую» веру, крестился сам и вскоре крестил свой народ. После крещения перед нами появляется совершенно иной персонаж, Святой великий князь Владимир Красное Солнышко. На самом деле это типичная агиографическая практика игры на контрастах, чтобы подчеркнуть важность события, в данном случае крещения князя и всей Руси. Такие тексты полны легендных построений, которые маскируют истинное положение вещей.
Так или иначе, все варианты событий приводят к одному доподлинно известному финалу: по окончании сражений и переговоров Анна в сопровождении греческого духовенства выехала на Русь. Казалось бы, ситуация предельно ясна. Но на самом деле противоречия так и наслаиваются одно на другое.
Прежде всего, попытаемся понять роль и место царевны Анны в этой истории. Ее дед, император Константин Багрянородный, один из главных идеологов византийского самодержавия, написал в 949 году трактат «Об управлении империей», в котором выразил отношение правителей Византии к династическим бракам с варварскими нехристианскими народами, в числе которых он, разумеется, указал и русов: «Если когда-либо народ какой-нибудь из этих неверных и нечестивых северных племен попросит о родстве через брак с Василевсом ромеев, то есть либо дочь его получить в жены, либо выдать свою дочь, Василевсу ли в жены или сыну Василевса, должно тебе отклонить и эту их неразумную просьбу». Отсюда понятно отношение Византии к северянам-русам: «неверные и нечестивые». Тем более личность князя Владимира хорошо была известна и за пределами Руси. По законам престолонаследия Анна, будучи багрянородной, имела право лично наследовать или разделять с кем-либо из родственников или со своим мужем царский престол. В случае кончины братьев именно она бы стала византийской императрицей. Поэтому, являясь одной из самых завидных невест того времени, она могла составить партию только избранным европейским правителям или их наследникам. По всем правилам царской морали отдавать такую образованную и воспитанную девицу за жениха типа князя Владимира было категорически невозможно, даже если он и помог в войне в качестве союзника. Это был полный мезальянс. Отдать за варвара византийскую царевну – все равно что подарить «этим грязным русам», давними и заклятым врагам Византии, полцарства. Но факт остается фактом, свадьба состоялась. Тогда каковы причины, по которым византийцам пришлось пойти на такие невероятные жертвы? Ответ прост: если в дело вмешиваются обстоятельства непреодолимой силы, то безоговорочно отметаются все правила и условности, которые делаются ничтожными. И Анна выдается замуж за «неверного и нечестивого», пусть даже он и принимает христианство.
Несложно подметить совпадение и близость дат: «путч» полководца Варды Фоки, военный переворот и самопровозглашение его императором – 987 год, осада мятежными войсками Константинополя – 988 год, военная помощь русских дружин византийским государям Василию и Константину – 988–989 годы, поход Владимира на Корсунь – 988–989 годы. И, наконец, крещение Владимира и Руси – 988–989 годы. Так много событий в такой короткий отрезок времени. Конечно, за давностью лет очень сложно что-либо датировать помесячно, но все эти события буквально наслаиваются одно на другое в пределах двух лет, и это далеко не случайно.
Итак, в начале 988 года мятежные войска подошли вплотную к Константинополю и разбили лагерь в городе Хрисополе. От столицы их отделял только пролив Босфор. Императоры были в отчаянии. Надо полагать, что попытки погасить выступление самозванца силой оружия провалились: верные императорам войска или были разгромлены, или перешли на сторону Фоки. Другая часть войска сдерживала болгар. Враг у стен столицы. Еще немного, и они будут свергнуты с трона и, скорее всего, убиты.
Сирийский историк Яхья Антиохийский по этому поводу пишет: «Был им [Вардой Фокой] озабочен царь Василий по причине силы его войск и победы его над ним. И истощились его богатства и побудила его нужда послать к царю русов – а они его враги, – чтобы просить их помочь ему в настоящем его положении. И согласился он на это. И заключили они между собою договор о свойстве и женился царь русов на сестре царя Василия [Анне], после того, как он поставил ему условие, чтобы он крестился и весь народ его стран, а они народ великий. И не причисляли себя русы тогда ни к какому закону и не признавали никакой веры. И послал к нему царь Василий впоследствии митрополитов и епископов, и они окрестили царя и всех, кого обнимали его земли, и отправил к нему сестру свою, и она построила многие церкви в стране русов. И когда было решено между ними дело о браке, прибыли войска русов также и соединились с войсками греков, которые были у царя Василия, и отправились все вместе на борьбу с Вардою Фокою морем и сушей, в Хрисополь. И победили они Фоку…» [2]
Соединенные силы русов и византийцев разгромили войска Фоки под Хрисополем в конце 988 года, а в апреле 989 года союзники в сражении под Абидосом (у пролива Дарданеллы) покончили с самим Вардой Фокой. Некоторое время остатки мятежных войск возглавлял небезызвестный нам Варда Склир, но былого размаха боевых действий уже не было, и к 991 году восстание было подавлено.
Арабский историк XI века Абу Шоджа ар-Рудравери так говорит о роли Анны в крещении князя Владимира: «Женщина воспротивилась отдать себя тому, кто расходится с нею в вере. Начались об этом переговоры, которые закончились вступлением царя русов в христианство». И вспомним опять слова Яхьи Антиохийского: «Он (царь Василий) поставил ему (Владимиру) условие, чтобы он крестился и весь народ его стран». Таким образом, принятие христианства – это условие, часть брачного договора со стороны базилевсов. Это указывает на то, что шел Владимир в Византию вовсе не ради крещения. Это первый вывод из текущего повествования.
Далее возникают проблемы с последующим поведением царевны Анны. Она как будто не рада избавителю и спасителю царской семьи от лютой смерти. Даже если отсутствовала любовь, что было нередким случаем в династических браках, то можно было бы примириться со своей участью и покориться воле братьев. Но она едет в Русь как в неволю: «Иду, как в полон, лучше бы мне здесь умереть». Это показывает, насколько тяжела была для Анны ее участь, насколько чуждым и неприятным казался будущий супруг, несмотря на все его заслуги и согласие принять христианство. Вероятно, дело здесь не столько в строптивости, сколько в разнице культурных уровней.
Еще одно очень важное «темное пятно» в этой истории: зачем императорам надо было звать на помощь русов? Существовал договор 944 года о военном союзе между Византией и Русью, именно на него опираются, когда рассуждают о том, почему византийцы в трудную пору позвали именно русов. Но договор был весьма условный и ограждал, прежде всего, Византию от набегов русов, а не наоборот. При этом существовало устойчивое мнение, что русы, несмотря ни на что, «есть враги для Империи». Неужели не нашлось родственника или друга в соседних с Византией странах, кто мог бы выслать аналогичное подкрепление?
Известно, что мать императора Священной Римской империи Оттона III греческая царевна Феофано, дальняя родственница Василия и Константина, в 987 году была регентом при малолетнем сыне. По современным данным, она, вероятнее всего, была племянницей Варды Склира, заклятого врага Василия II, много пострадавшего от него. Поэтому невмешательство Римской Империи в дела македонской династии могло быть связано с личным отношением Феофано к действующей в Византии власти. Другого могущественного союзника в Европе, способного противостоять восставшим войскам, у базилевсов, по-видимому, не было. Во-вторых, как упоминалось в летописи, финансы для привлечения союзных или наемных войск у Византии попросту отсутствовали, «и истощились богатства его…» Наиболее оптимальной силой, способной справиться с мятежниками, являлись только русы.
Разгром войск Варды Фоки был всего лишь делом техники и времени. Во-первых, он мог не ожидать такого поворота событий и был застигнут врасплох, потеряв значительную часть войска еще в 988 году под Хрисополем, куда русы прибыли напрямую через море на боевом флоте, как говорится в летописи. Во-вторых, согласно Стефану Таронскому: «Тогда весь народ Рузов [русов]… поднялся на бой; их было 6000 человек – пеших, вооруженных копьями и щитами, – которых просил царь Василий у царя Рузов в то время, когда он выдал сестру свою замуж за последнего. В это же самое время рузы уверовали в Христа» [5]. Можно понимать так, что на стороне Владимира выступало 6000 войска, и это был «весь народ». В то время общая численность византийской армии достигала 300 тыс. чел. Из этого можно составить представление о ее восточной части под командованием Варды Фоки. Поэтому отряд 6000 человек не являлся силой, способной решить исход дела. Вероятнее всего, следуя традициям эпохи феодализма, воинами называлось не все войско, а лица привилегированных воинских сословий, прежде всего официальная дружина. Таковыми при князе Владимире были варяги или их обрусевшие потомки. А сколько было новгородцев, киевлян и иже с ними «черного люда», летопись не комментирует. Поэтому к 6000 воинов летописец добавил «весь народ». Чтобы судить о численности русских войск, можно сослаться на следующий факт: по данным Льва Диакона, в 970 году в походе Святослава против 12 тысяч византийцев участвовали более 30 тысяч русов. Эта цифра более близка к истине. Она означает, что каждый воин привел приблизительно 5 смердов. Число 6000 еще раз всплывает в иностранных летописях, но позже, когда говорится о русском союзном корпусе, оставшемся по приказу Владимира в Византии и позже обращенном в гвардию греческих императоров. Так, в 1000 году этот корпус воевал на стороне Византии против Грузии.
Вызывают ряд вопросов обстоятельства захвата Корсуни. Если предположить, что поводом для этого послужило невыполнение византийскими императорами условий союзного договора, а именно отказ выдать Анну, то становится непонятным, зачем нужно было брать эту крепость. В системе Империи она была далеко не единственной и ее потеря на решение базилевсов повлиять не могла.
С другой стороны, княжеские войска в том же 989 году продолжали оставаться в самой Византии. Поэтому, если надо было вытребовать у византийцев все причитающееся по договору, то не следовало брать город, находящийся на задворках империи. Достаточно отдать приказ, и войска смогут напасть на любой город внутри страны, включая столицу, или, по крайней мере, устроить бунт, к которому могли присоединиться войска, спешно прибывшие с родины.
По разным данным, осада Корсуни длилась от 3 до 9 месяцев. Город пал только после того, как некий горожанин по имени Анастас якобы сообщил князю об устройстве городского водопровода, после чего русы перекрыли подачу воды в город. Именно в этом сюжете присутствуют агиографические моменты «чудесного» приобщения князя к христианству. Итак, захват Корсуни и угроза напасть на Костантинополь были предприняты до выступления против Варды Фоки, а не после.
Предположением, которое могло бы теперь связать воедино все эти детали хронологии, могло бы стать следующее. В момент, когда страна была раздираема войсками болгар извне и Варды Фоки изнутри, а судьба императорской семьи буквально висела на волоске, князь Владимир сам вероломно нападает на Корсунь, тем самым также объявляя войну ослабленной Византии. Он понимает, что никакой военной помощи со стороны Константинополя не последует, так как у императоров попросту отсутствовали воинские резервы, все было отвлечено на сопротивление Варде Фоке. Поэтому Владимир не торопясь осаждает город и берет его ценой предательства горожан, если верить летописи.
Почему русам понадобилась именно Корсунь, а не какой-то другой, менее укрепленный город, захватить который было бы значительно легче, не прибегая к многомесячной осаде? Корсунь – это не только важный административный центр Византии на ее северной границе, но и также крупнейший военно-морской и торговый порт на пути «из варяг в греки». Войска Варды Фоки стояли на Босфоре напротив Константинополя, перекрывая пути подвоза провианта со стороны Анатолии. С запада продолжались военные действия с Болгарией. Оставался единственный путь обеспечения столицы – через Херсонес по Черному морю. Владимир блокирует этот канал. Константинополь с населением около 300 тысяч человек оказывается без хлеба.