— Ты что, устала? — продолжил издеваться Онэм, — Хочешь, я тебе помогу?

Мне это как-то сразу не понравилось, но сил ответить по-прежнему не было, а невнятное бурчание за ответ не приняли, так что…

Так что меня оставили в покое ровно на пять минут, которые понадобились профессору для того, чтобы позаимствовать из академического склепа умертвие варана и натравить его на меня со словами:

— Вот тебе стимул, Венемал. Беги!

Вы когда-нибудь видели, как бегают вараны, почувствовавшие добычу? А теперь представьте себе этого монстра размером тебе до колена, высовывающего свой жуткий раздвоенный язык, несущегося прямо на тебя!

— А-а-а! — заорала я перепугано, вскочила на ноги и рванула прочь, чувствуя, как дрожит земля под лапами догоняющего меня монстра!

У меня буквально открылось второе дыхание. А за ним и третье. А потом, избегав полигон вдоль, поперек и наискось, я опять начала умирать от жуткой усталости. В какой-то момент меня даже обрадовала мысль о том, что этот варан меня сейчас съест.

Силы закончились окончательно, воздуха катастрофически не хватало, я споткнулась и полетела на землю, успев за какие-то жалкие секунды распрощаться с собственной жизнью.

Прощалась зря, есть меня не стали. Варан, конечно, очень хотел, но ему этого гадкий профессор не позволил, накинул на него обездвиживающую сеть и лично двинулся ко мне, радостно улыбаясь.

Настолько радостно, что аж смотреть противно было.

Я и не стала наблюдать за его приближением, устало прикрыла глаза и мгновенно уснула, чтобы проснуться через пару мгновений от голоса Онэма:

— Ну что, Венемал, не передумала быть некроманткой? — насмешливо поинтересовался он.

Сцепив зубы, отрицательно покачала головой.

Профессор наверху устало вздохнул и вдруг присел рядом со мной. Я с трудом разлепила глаза, с ещё большим трудом сфокусировала взгляд на его больше не смеющемся лице с загорелой кожей и серо-голубыми глазами.

Мужчина сидел, вытянув одну ногу вперед, а на согнутое колено второй положив локоть.

— Тебе это не нужно, Ивена, — негромко и совершенно другими интонациями произнёс он.

Как говорил бы с ребёнком, ничего в жизни не понимающим.

Погасив вспышку гнева внутри себя, я упрямо рыкнула:

— Нужно.

— Не надо, — не успокоился профессор.