— Он еще и безтрусый. А дедушка давно умер?

— С какой целью интересуешься?

— Интересно, хранят ли до сих пор эти прекрасные трусы его ауру.

— Ауру смыл порошок и вода. Ты не спешишь переодеваться, потому что тебе кто-то уже что-то привез?

— Мне некому ничего возить, бельчонок. Спасибо за вещи, — брезгливо складываю трусы в пакет и, нацепив на лицо улыбку, направляюсь в место назначения.

— Доигрались? — прошептал Миша, как только я вошел в туалет. Включаю на всю мощь кран в раковине и в душе.

— Отвянь, — шепчу в ответ. — А вообще лучше понюхай, — протягиваю Мише предоставленные Васей трусы.

— Сами нюхайте.

— Ладно, я надену на свои. Так хоть не брезгливо будет.

— Нет. Проверит. Уверяю вас.

— Да, она та еще хитрожопая лисичка. Вроде реально пахнут порошком.

— Надевайте, раз хотите и дальше заниматься дурью. Она вас проверяет.

— Не дурью. Я судьбу свою устраиваю, — натягиваю на себя трусы. — Фу, мне не идет.

— Петенька, с тобой там все нормально? — раздается голос Васи из-за двери.

— Да, Васенька. Все путем.

— Ну так выключи воду уже. Что естественно, то небезобразно. Ты ж не девочка, чтобы ручеек другим ручейком прикрывать.

— Вам с ней не справиться. Заканчивайте, Петр Васильевич.

— Видал, сосун? — тычу фигу. — В смысле купи мне видал сосун шампунь проктолог эн чо-то там.

— Который от перхоти?

— Где ты у меня перхоть видишь?!