Утром 12 июля 1191 года, шесть недель спустя после прибытия английского флота, короли Англии и Франции, предводители христиан и турецкие эмиры под зелеными знаменами собрались в шатре великого магистра Храма, чтобы заключить соглашение о сдаче Акры. На следующий день городские ворота были распахнуты перед ликующими воинами Креста. Тамплиеры получили в собственность три квартала в городе со стороны моря, где они основали свой знаменитый Храм, ставший главной резиденцией ордена. Ричард Львиное Сердце поселился в обители тамплиеров, тогда как король Филипп обосновался в цитадели[175].

Когда разозленный английский монарх сорвал знамя эрцгерцога Австрийского с древка и швырнул его в ров, именно тамплиеры встали между оскорбленными немцами и высокомерными англичанами, сохранили мир в христианском войске[176].

Во время путешествия из Мессины в Акру король Ричард наказал Исаака Комнина, самопровозглашенного императора острова Кипр, за оскорбление, нанесенное принцессе Наварры Беренгарии, с которой он был обручен. Король Англии высадился с войском на берег, взял штурмом Лимасол и завоевал весь остров; вскоре после его прибытия в Акру он продал его тамплиерам за триста тысяч ливров[177].

Во время знаменитого похода Ричарда из Акры в Аскалон вдоль берега моря тамплиеры шли в авангарде христианской армии, а госпитальеры замыкали шествие[178]. Огромное войско Саладина отчаянно пыталось преградить им путь, и марш на Яффу стал непрекращающейся одиннадцатидневной битвой. Иногда Ричард Львиное Сердце двигался в авангарде рука об руку с самыми доблестными рыцарями, а тамплиеры прикрывали тылы[179]. Отражая непрерывные атаки неприятеля, христиане несли огромные потери, особенно в лошадях, и это приводило их в отчаяние[180].

И мусульманские, и христианские историки с восхищением сообщают об их подвигах и беспримерном героизме.

«На шестой день, – говорит Бахауддин ибн Шаддад, – султан поднялся на рассвете, как обычно, и услышал от брата, что противник готовится выступать. В ту ночь они заночевали у Кесарии и сейчас одевались и принимали пищу. Второй гонец возвестил, что противник выступил; прозвучал наш боевой барабан; все поднялись по тревоге, султан вышел, и я сопровождал его. С отборными воинами он окружил вражескую армию и подал сигнал к атаке… <…> Грудь и спина их пеших воинов были защищены кусками ткани, свитой кольцами, наподобие кольчуги. Я собственными глазами видел нескольких воинов, у которых не одна и не две, а десять стрел торчало из спины! И все же они шли вперед спокойно и радостно, без малейшего волнения!»[181]

Необходимо было воодушевить и поддержать мужество христианских воинов. Как-то армия остановилась на ночлег, и солдаты готовились ко сну, из центра лагеря донеслось громкое: Adjuva Sepulchrum Sanctum! («Спасем Гроб Господень!») Эти слова, повторяемые предводителями вновь и вновь, отзывались в сердцах воинов»[182].

Тамплиеры и госпитальеры, которые были хорошо знакомы с местностью, ночью отправлялись на поиски провианта и фуража. Они объезжали окрестности в сопровождении туркополов и возвращались в лагерь под утро с добычей – волами, овцами и провизией[183].

В долине возле Рамлы, когда тамплиеры шли в авангарде христианского войска, Саладин совершил последнюю отчаянную попытку остановить их продвижение. Так началась одна из величайших битв эпохи. Джеффри де Винсоф, биограф и спутник короля Ричарда в этом походе, дает яркое и восторженное описание движения многочисленного мусульманского войска по обширной долине в окрестностях Яффы и Рамлы. «Со всех сторон, сколько мог охватить взор, от морского побережья до гор, ничего не было видно, кроме леса копий, среди которых развевались бесчисленные знамена. Дикие бедуины[184], сыны пустыни, верхом на арабских лошадях, молниеносно пронеслись по бескрайней равнине, воздух стал темным от тучи стрел, копий и снарядов. Яростные и жестокие, со страшными лицами чернее сажи, они беспрерывно атаковали воинов-христиан, стараясь пробить брешь в плотном строю крестоносцев. Они сражались с жуткими криками и воем, которые, вместе с пронзительным звуком труб, горнов, цимбал и литавр создавали шум, подобный небесному грому».

Бой начался на левом фланге у госпитальеров, больше других пострадавших от обстрела сарацинских лучников. Вынужденные ввязаться в бой первыми, иоанниты бросились на правый фланг неприятеля, несмотря на запрет Ричарда Львиное Сердце. Он-то планировал атаковать войско Саладина одновременно, единым фронтом. Вслед за госпитальерами приняли бой и другие рыцари. Резкий переход крестоносцев от защиты к свирепой атаке пробил брешь в рядах иноверцев. Их правый фланг, не имея возможности отступить, был смят стремительным натиском христиан и в конце концов полностью уничтожен. Левый фланг также был атакован. Благодаря личной храбрости Ричарда христиане одержали победу. Ярость короля была такой сильной, что он прорубил просеку в рядах сарацинов, заполнив ее их телами.

Саладин с большими потерями был вынужден отступить, но сдаваться не собирался. Приказав не опускать знамен и не прекращать бить в литавры, он собрал свое рассредоточенное войско и ушел в Рамлу, где приготовился защищать дорогу на Иерусалим.

Когда битва закончилась, тамплиеры и госпитальеры отправились на поиски Жака д’Авена – одного из самых доблестных рыцарей и друга короля Ричарда. Его мертвое тело они положили на древки копий и принесли в лагерь под горестные причитания братьев[185].

В ноябре того же года во время очередной вылазки в поисках провианта тамплиеры были окружены превосходящими силами неприятеля – количество всадников достигало четырех тысяч человек. Им на помощь был отправлен Роберт де Бомон, 4-й граф Лестер, однако и он попал в засаду со своими рыцарями. Если бы сам Ричард не подоспел к месту событий со своим знаменитым боевым топором, никто бы не спас тамплиеров от неминуемой смерти[186].

Благодаря доблести и отваге короля Ричарда христианам удалось отбить город Газу – древнюю крепость ордена Храма, который был захвачен Саладином вскоре после битвы при Тверии. Крепость восстановили, и в ней остался гарнизон тамплиеров.

По мере продвижения армии крестоносцев Саладин отступал в сторону Иерусалима, а авангард тамплиеров достиг селения Рамла.

В канун дня Святых Невинных Младенцев Вифлеемских сборный отряд тамплиеров и госпитальеров предпринял ночную вылазку за провиантом; они пересекли горную цепь в направлении Иерусалима и на рассвете вернулись в Рамлу с двумя сотнями волов[187].

Когда пришло время размещаться по зимним квартирам, тамплиеры обосновались в Газе, а король Ричард и его армия расположились неподалеку в городе Аскалон, стены и дома которого были восстановлены и укреплены английским королем в течение той зимы. Пока войско собиралось с силами, была достигнута договоренность между тамплиерами, королем Ричардом и Ги де Лузиньяном – королем без королевства – о передаче тому острова Кипр, который ранее был продан Ричардом ордену Храма. В соответствии с договором Ги де Лузиньян стал владетелем острова и обладателем императорского титула[188].

Когда закончился сезон дождей, христианское войско снова выступило в поход. Армия крестоносцев была всего в одном дне пути до Священного города, когда был созван высочайший совет, в который вошли пять тамплиеров, пять госпитальеров, пять восточных христиан и пять западных крестоносцев. Иерусалим был близок, но тамплиеры и госпитальеры настоятельно не советовали королю Ричарду идти на Священный город, несмотря на жгучее желание вернуть древние святыни. Шансы на успех были ничтожно малы, ибо у них не было осадных орудий, и даже материалов для их постройки, так как Саладин приказал вырубить все деревья в окрестностях Иерусалима.

Умудренный опытом английский король и сам не собирался брать город в осаду и потому последовал советам тамплиеров и госпитальеров, которые в любом случае лучше его знали страну и особенностями ведения войны в Палестине. и отказался от этой рискованной экспедиции[189].

В июне 1192 года тамплиеры вместе с Ричардом напали на большой египетский караван. С добычей: четыре тысячи семьдесят верблюдов, пятьсот коней, провиант, палатки, оружие и одежду, большое количество золота и серебра, – они вернулись в Акру. Саладин попытался отбить караван, но, потерпев неудачу, осадил Яффу. Тамплиеры поспешили на выручку осажденным по суше, а король Ричард с двумя тысячами воинов – морем. Они прибыли в гавань Яффы 1 августа. Город удалось отстоять ценой многочисленных доблестных подвигов. Эта военная кампания закончилась подписанием договора, согласно которому христиане получили право посещать Иерусалим как паломники. Тир, Акко и Яффа и все побережье между ними были сохранены за христианами при условии, что укрепления Аскалона будут снесены[190].