— Другая Сара, Сол, его жена. Она беременная очередным мальчиком…
— Спасибо. Она привычно в порядке. И дети в порядке. Только папу редко видят. Сол! Отпускайте нас пораньше, пожалуйста.
— С моим удовольствием, если работа позволит.
Открылась дверь, вошел Майк, пересказал разговор, начиная с «очередного мальчика», и закончил:
— Советую вам, господа-товарищи, если разговор важный, пойти погулять. Погода позволяет: дождь кончился, солнышко светит. А я тут немножко поколдую.
Сол поманил пальцем Майка и прошептал ему на ухо: «А можно узнать, кто за мной подглядывает?» Майк кивнул головой и прошипел: «Не всегда, трудно, но для вас постараюсь. Идите гулять, сэр.»
Это было забавное зрелище: в середине полненький мужичок предпенсионного возраста, справа и слева от него высокие, не очень худые лысый и курчавый; все трое небрежно одеты и стараются идти в ногу, чтобы поменьше толкать друг друга, но у них не получается. Сол совсем не похож на генерала, а аналитики — на его ближайших помощников.
— Разговор короткий, ребята. Мне страшно хочется убежать на пенсию и после того, что случилось, я был уверен, что меня выгонят с треском.
— За что, Сол? — совершенно искренне удивились «ребята».
— Формально мы сделали свою работу на отлично. Фактически — провалили операцию.
— Сол! — повернулся к начальнику лицом и остановился лысый. — Мы с Бени так работаем уже 10 лет.
— Да, — сказал курчавый. — Мы с Робиком всегда победители. Среди нас побежденных не бывает.
— Тогда за что же убрали моего предшественника?
— А за то, что он не понял юмора Бонда… — начал было Бени, но Робик его прервал:
— За это не выгоняют. Они сами напрочь лишены этого святого чувства… — Так я же именно это хотел сказать, — продолжил свою мысль Бени: — Наш Бонд всегда совмещает общественное и личное…
— Стойте, господа-товарищи! Вы меня запутали. Попроще нельзя ли?
Оба сказали «можно» и лысый Робик сказал, глядя на курчавого Бени:
— То ли его дочь влюбилась в Бонда, то ли он в неё, а может то и другое вместе, но папа понял по-своему и сказал: «Через мой труп».
— Бонд был на задании, когда об этом узнал, — продолжил Бени. — Он расстроился, рассердился, а когда довел работу до конца, набедокурил немножко больше, чем позволительно. И всё бы ничего, да папа поднял страшный шум и…
— Я опять ничего не понимаю.