– Какие сложности? Буран?

– Да, – Бурый вздохнул.

– А в чём сложности? Ты его проводишь в стаю…

– Я не думаю, что его примут, – Волк тоскливо покосился на окно.

– Почему? Вам нельзя жить в нашем мире?

– Нет, не поэтому. Он… Он не совсем волк.

– Не поняла. А кто же он? – удивилась Катерина.

– Его отец… Он был волкодавом, – с трудом выговорил Бурый.

– Чего? Псом?

– Да. Завируха попалась охотникам, и её начали преследовать псы. Вожак их стаи не смог её убить, он влюбился в волчицу. И ушёл с ней в лес. Он стал вне закона у псов. А Завируха не смогла убедить своих принять его. Там только Вьюга их и жалела, надеялась им как-то помочь, но погибла, а они куда-то ушли вдвоём. Как я потом выяснил, в ваш мир, тогда ещё можно было. Они решили, что раз им в Лукоморье места нет, они найдут место в другом мире. У них был только один сын, видимо, для сказочных волчиц и псов в вашем мире это нормально. Буран жил с ними. А после их гибели он пытался найти себе место. Волки его не принимали, чуяли песью натуру, а псы боялись его волчьей крови. Ему нигде не нашлось места, и он стал жить один. Я, честно сказать, не знаю, куда его можно поселить. Моя стая его если и примет, из уважения ко мне и памяти Вьюги, он всё равно всегда будет чужаком и изгоем. Ни одна волчица никогда не выберет его в мужья, – Бурый снова тяжело вздохнул.

– Знаешь, тогда пусть он пока у нас поживёт. Единственное, ты ему объясни, что тут убивать никого нельзя и охотиться тоже. А там разберёмся, – Катерина гладила Бурого по загривку. – И вообще, утро вечера мудренее, покорми его только.

– Ты такой камень сняла с моей души! – Волк нежно коснулся носом Катиного лба. – Я так счастлив, что ты моя сестра! – он прыгнул в окно и полетел к терему.

– Фууух, и это называется, отдохнуть от приключений? Спокойная домашняя обстановка, да? – Катерина мрачно смотрела в зеркало. – Вот ещё интересно, что скажет на это Баюн, он сегодня в терем спать пошел. Просыпается он такой, а тут чужой волк! То есть волкособ. Дикий. Ой, крику будет!

Степан проснулся от того, что его тряс Кир. – Просыпайся! Что-то у Катьки происходит такое, не пойми что!

– Кир! Ты ошалел? Полпятого! Что там ещё такое ещё не пойми что? Это которое обычное Катькино состояние? – Степан был не в духе, не выспался. Но, откинул одеяло и поёживаясь, потянулся к окну. – Нифига себе!!!

По соседскому огороду гигантскими прыжками летел Баюн, а за ним мчался волк. Причем совершенно точно не их Бурый, а чужой, светло-серый, за волком бежал Катькин пёс Вареник. Полкан что-то взлаивал из засады под ёлкой. На крыльцо терема выскочил Бурый и одним махом оказался около чужого волка, что-то ему рявкнул, и тот встал как вкопанный прямо в бывшей грядке с морковкой. Бывшей, потому что те жалкие ошмётки зелени, которые там были, на молодую морковную ботву уже никак не походили. Бурый с яростью что-то прорычал, схватил чужака за основание уха и начал его трясти, тот только взвизгивал тихонько. На крыльце за этим наблюдали обнявшиеся от неожиданности и испуга, Катины мама и бабушка. Сама Катерина, протирая глаза вышла к ним и остолбенело рассматривала разорённый огород и опасливо ползущего в сторону дома на пузе Баюна.

– Баюшенька, ты как? Ты цел? Тебя не покусали?

– Нннне понял я пока. И что это? И кто это? И почему? – Кот заикался и опасливо косился на волков.

Вареник сел неподалёку от чужака, которого Бурый трепал уже за холку и озадаченно наморщил лоб, собрав там все складки.

– Катюша, а ты не знаешь, что у нас такое приключилось? И кто это? – слабым голосом уточнила Катина бабушка.