Колька удивился:
— Кто ж это станет — за просто так? За просто так и кошка не мяукает. Он мне четвертной отвалил. И паспорт в залог оставил.
— Так, — насел Васильцев, — давай быстро: фамилия его по паспорту?
Шурыгин почесал пятерней в лохматой голове.
— Гм, фамилия… Звали Лёхой — это точно! Алексей Степаныч… А вот фамилия… Вчера же помнил, а вот сейчас… Что-то военно-морское вроде… Вот если б щас пивка…
В такое чудодейственное свойство пивка Васильцеву не поверилось, и Колькину попытку потянуться к бутылке он снова пресек.
— Адрес ты тоже, конечно, не помнишь? — спросил он.
Однако на этот вопрос Колька Шурыгин почему-то даже обиделся.
— Чего ж не помню? Совсем, что ли, без головы? На Юных Ленинцев он живет. Я сам поблизости там когда-то жил… А дом номер… Да там только один в двенадцать этажей! А номер — нет, не помню… Вот разве если пивка…
Больше мучить его жаждой Васильцев не стал. Колька жадно приник к бутылке, и на лице его расплылось что-то похожее на счастье.
— Вот что, — сказал Юрий, — есть у нас сведения, что этот твой, с военно-морской фамилией, — опасный шпион-вредитель, так что если соврал, ответишь по полной, — и пока Шурыгин хлопал глазами, он, не прощаясь, поскорей выскочил из этого смрада.
Конечно, если тем шутником Лёхой в действительности являлся сын Викентия, то паспорт был наверняка липовый. Тем не менее все следовало проверить до конца.
Вскоре Васильцев приехал на улицу Юных Ленинцев. Двенадцатиэтажный дом здесь действительно был единственный, с винным магазином на первом этаже.
Не зная, как быть дальше, в этот магазин Юрий зачем-то и зашел: в таком месте всегда можно услышать что-нибудь полезное.
После рабочего дня очередь за выпивкой стояла немалая. Васильцев тоже стал в эту очередь и начал прислушиваться к разговорам.
Но чтобы удача настигла так быстро, такого он никак не ожидал!
Какой-то забулдыга сказал другому:
— Слыхал, что Лёшка Кораблев из девяносто шестой квартиры вчера отчубучил? Ему Раиска его пить не дает, так он с ней поквитаться решил!.. После его шуточки бабу прямо в больницу с сердцем увезли.
— А что он?
— А то! Подогнал к дому, понимаешь, машину с подъемником…