Леонтий. За некоторое время до Апокалипсиса

Я остановил машину рядом с новёхоньким зданием, крышу которого украшали ярко-красные буквы. «Завод Брайла» - гласила надпись, заметная даже с самого приличного расстояния. Истинное назначение этого места знали лишь в узком кругу посвящённых. Я был одним из тех, кого посвятили в тайну грядущего эксперимента.

Достав из кармана куртки пачку сигарет, я прикурил, ожидая Хенрика Мога, с которым у меня была назначена встреча через десять минут. Я поднял руку и прикоснулся к амулету, висящему на шее под рубашкой – костяному полумесяцу, с нанесёнными на него рунами. Амулет был почти горячим.

Что-то не давало мне покоя, какое-то внутреннее ощущение, причину которого я пока не мог выяснить даже перед самим собой.

Я не привык полностью полагаться на кого-то кроме самого себя и своих братьев, но так или иначе многовековая жизнь научила меня одной простой вещи: без взаимодействия с другими существами, считающимися разумными расами, достичь успехов во многих областях практически невозможно. Люди на протяжении многих веков относились к магии и всему, что с ней связано, с опаской. Волхвы, колдуны, ведьмы и халды почти всегда подвергались гонениям. Но были и времена, когда колдовству поклонялись. Я не мог даже предположить, что нас ожидало в будущем, но пока те люди, которые знали, с кем имеют дело, относились ко мне и моим братьям если не с восхищением, то уважительно. Таковых было немного, и они обретали возможность получить нашу помощь взамен на то, что держали язык за зубами.

Взвизгнули тормоза, и рядом со мной остановился большой белый джип, из которого вышел Хенрик.

- Хей! – поприветствовал он меня, беспокойно пробегая глазами по моей одежде. – Подумать только, что можно спрятать под оболочкой обычного ядерного завода! – произнёс он совершенно невпопад.

Я усмехнулся, неторопливо докуривая и сощурившись, поглядывая на Хенрика, который приплясывал возле меня на месте от нетерпения. Чудаковатый на вид, с растрёпанными волосами и съехавшими набок очками, Мога не вызывал у меня смеха или снисходительного отношения. Я испытывал к нему уважение. Хенрик был первоклассным учёным, и стоило ему попасть в условия лаборатории, как он совершенно преображался, становясь абсолютно иным Хенриком.

- Идём? – спросил я, открывая багажник своего автомобиля и вытаскивая из него квадратную кожаную сумку на длинном ремне. Мога тут же вцепился в неё взглядом, словно в ней содержался секрет бытия. Впрочем, так оно и было.

- Д-да, - чуть заикаясь, ответил Хенрик, направляясь быстрым шагом к зданию завода.

Мы беспрепятственно прошли довольно внушительный контроль на входе, и Мога обхватил мою руку чуть пониже локтя, увлекая меня за собой.

Мы оказались в огромном помещении, сплошь уставленном металлическим и стеклянным оборудованием, на которое Хенрик смотрел так, будто перед ним находились золотые горы.

- Вы уверены, что эти эксперименты оправдают себя? – тихо спросил я у мужчины, находящегося в состоянии эйфории, понять которую мне было непросто. Для меня вся эта лаборатория, да и завод в целом, были лишь путём достижения своей цели. Мога же, похоже, видел в них нечто такое, что побуждало его относиться к оборудованию как к любимой матери. Или даже возлюбленной женщине. Словно эти металлические штуковины вводили Хенрика в экстаз, несравнимый по наслаждению ни с чем иным.

- Мы очень надеемся на это, - серьёзно и даже несколько сурово и веско проговорил Мога, посмотрев на меня с долей осуждения. Снова перевёл взгляд на сумку и вернулся глазами к моему лицу. – Озоновый слой представляет собой сплошное сито, он разрушен настолько, что если мы не примем меры, через год, максимум два, солнце спалит планету.

Он задумчиво прикусил нижнюю губу, а потом резко вскрикнул:

- Пуф! – сделал резкий жест рукой и рассмеялся, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности. – И земли нет!