В принципе, программу-минимум я уже выполнил. В отличие от квестов, за этот успех мне не полагалось ни наград, ни бонусов, ни очков опыта, да и вообще я только что обеднел на две тысячи семьсот колов, но для меня самое главное то, что Незха больше не будет пачкать свои руки опасной аферой.
Несмотря на всю ловкость этого фокусника, он обкрадывал игроков такими темпами, что уже скоро кто-нибудь ещё обязательно бы обо всём догадался. И, если бы не повезло с характером, этот человек вполне мог приговорить Незху к смертной казни на глазах толпы.
Тогда дело приняло бы самый скверный оборот. Например, игроки одобрят казнь, создав таким образом прецедент.
Разумеется, я не пытаюсь сказать, что Незху нужно оправдать и простить. Руфиоль и Шивата расстались со своими любимыми клинками, а Асуна хоть и не потеряла клинок, но поначалу поверила рассказу о разбившемся из-за неудачной заточки клинке и горько плакала. Как вспоминаю эти случаи, понимаю, что кузнец должен понести наказание.
Но наказание ни в коем случае не должно превратиться в убийство Незхи, которое совершат другие игроки. Если люди почувствуют, что так можно, уже скоро споры из-за монстров или добычи начнут решаться силой. Я назвался битером и терпел презрительное отношение только ради того, чтобы защитить бывших бета-тестеров от линчевания, но после такого все мои усилия пойдут прахом.
Поэтому я решил уговорить Незху или стать честным кузнецом, или вовсе забросить ремесло и стать бойцом. Вернее, решали мы, конечно же, вместе с Асуной. Мы прикинули, что без доходов от аферы «Храбрецы Легенд» быстро вернутся туда, откуда взялись…
Я стоял, сжимая в правой руке меч. Наконец до меня донёсся тихий голос:
— Я ведь… не отделаюсь извинениями, да?..
Конечно, это проговорил Незха, всё ещё не поднимавший головы. Он так вжимался в землю, словно надеялся провалиться сквозь неё.
— Я бы хотел вернуть игрокам украденные мечи, но… — хрипло продолжил он, — не могу. Почти все я продал! Значит, мне придётся расплатиться жизнью!
Незха сорвался на крик, поднимаясь на непослушных ногах. Молот выскользнул из правой руки, но кузнец даже не посмотрел на него и бросился бежать.
Однако уже через несколько шагов путь ему перегородил игрок, спрыгнувший на площадь. Спрятанные под капюшоном накидки, но всё равно блеснувшие в свете уличных огней длинные волосы немедленно выдали фехтовальщицу Асуну.
В здравом уме никому бы не пришло в голову выпрыгивать из окна второго этажа, но у неё это получилось с невероятной лёгкостью. Асуна встала на пути Незхи и властно объявила:
— Твоя смерть ничего не решит.
Её, в отличие от меня, Незха опознал моментально, ведь именно у неё он три дня назад ненадолго похитил «Флерет ветра».
Лицо робкого кузнеца вновь перекосилось. Даже у меня, бесчувственного болвана, душа заболела — я хорошо видел, как его переполняют вина и отчаяние.
Незха сразу отвернулся, не желая встречаться с Асуной взглядами.
— Я с самого начала решил… — с трудом выдавил он из себя, — что, если обман раскроется, я расплачусь собственной жизнью.
— Сейчас в Айнкраде лучше быть преступником-аферистом, чем самоубийцей. Аферист предаёт только заказчиков, а самоубийца — всех игроков, пытающихся пройти игру!
Асуна разила языком почище «Прямого выпада». Незха содрогнулся, поёжился… и резко поднял голову.