– Если разрешите, ваша светлость, – непочтительно перебиваю я вельможу, пока тот не осчастливил каким-нибудь заданием, – я хотел бы остаться рядом с Жанной д"Арк.

– Почему? – Граф Дюшатель смотрит с любопытством. – Доложи основания!

– Что-то подсказывает мне, что Дева еще удивит нас всех, – решительно отвечаю я.

– Чепуха, – морщится граф. – Она уже сделала все, что от нее требовалось. Последние события показали, как опасно держать Деву на длинном поводке. Теперь она побудет под надзором, пока ее не выдадут замуж или не пристроят в монастырь. Причем второе – куда более вероятно. Поэтому Жанна-пастушка больше не нуждается в телохранителе.

– Нет ничего опаснее, чем недооценивать врага, – хмыкаю я и, поджав губы, пожимаю плечами.

Всем своим видом я показываю: ты начальник, тебе виднее. Но помни, я тебя предупреждал!

– Что ты имеешь в виду? – сдвинув брови, спрашивает граф Дюшатель.

– Есть два обстоятельства, которые вы не учли, – уверенно отвечаю я.

– И какие же?

– Скажите, господин граф, сколько времени мы пытались отогнать англичан от Орлеана? – небрежно спрашиваю я.

Танги Дюшатель долго морщит лоб, прикидывает чуть ли не на пальцах и неуверенно отвечает:

– Около двухсот дней, а что?

– А сколько дней потребовалось Деве, чтобы снять осаду?

На этот раз ответ следует намного быстрее:

– Девять! И все-таки в чем дело? С какой целью ты задаешь мне...

Лицо графа вмиг утрачивает надменность, на секунду возникают, сменяя друг друга, неуверенность, понимание, затем – злость. Но он слишком умен, чтобы предаваться эмоциям.

– Продолжай, – кивает он.

Глаза графа сужены, на меня он поглядывает с интересом, словно увидел в первый раз.

– Война еще не закончена, и никто не сможет предсказать, чем нам ответят англичане. А другого подобного полководца, по единому слову которого воины готовы штурмовать даже адские врата, у нас нет. Это во-первых.

Граф неопределенно кивает, в ледяных глазах поблескивают искорки любопытства.