— Я обещаю рассказать тебе всё в своё время, хорошо? — спросила она, заглянув ему в глаза.

— Но как я могу помочь тебе, если ты ничего мне не рассказываешь? — удивился Гений.

Эмри сказала ещё тише:

— Я не знаю, просто не знаю, как ты на это отреагируешь. Пожалуйста, просто пойми меня.

Он посмотрел на неё с ещё большим недоумением.

— Это насчёт той девочки, — словно с трудом сказала она, — насчёт Анны.

— И что же? — спросил он, абсолютно не понимая, о какой девочке она говорит.

— Она моя дочь.

Эмри отступила назад, так что её лицо оказалось в тени. Гений по-прежнему не понимал, что происходит.

— Подожди, какая девочка? — спросил он, подосадовав на собственную недогадливость.

— Она была утром вместе с Роулсом.

Он, кажется, начал что-то понимать. Правда, вряд ли Гений назвал бы переводчицу Роулса девочкой. Но он по-прежнему не понимал ни того, почему её появление вызвало у Эмри такую реакцию, ни того, почему её дочь оказалась в делегации, ни даже того, что бы Эмри могла попросить у него в связи с этим. У Гения был стойкое впечатление, что от него что-то скрывают.

— Сколько ей лет? — спросил он, не придумав ничего лучше.

— Семнадцать.

— Ты хочешь сказать… — начал было он, но осёкся.

Эмри, кажется, поняла, что он хотел узнать, но это испугало её настолько, что она немедленно принялась говорить сама:

— Я хочу сказать, что Роулс вывез её из сектора без моего разрешения. Я не знаю зачем, но знаю, что пока она с ним и пока она здесь, она в опасности. Пожалуйста, ты должен срочно заставить его отправить мою дочь домой. Я прошу, я умоляю тебя.

— Эмри, но… — он запнулся, — я сделаю то, о чём ты меня просишь, но я не понимаю, почему ты не можешь сказать Роулсу об этом сама. Она же твоя дочь.

Эмри молчала, но он готов был ждать её ответа.

— Она отказывается говорить со мной, — сказала Эмри наконец, — она обижена на меня. Роулс меня не слушает. Так что её надо заставить. Она несовершеннолетняя.