– Давай, за фарт!

– Лей по полной! Надюха, пихай таблетки в колбасу!

На дело вышли все трое. Надюху отправили на реку, следить за стариком. Сами рванули к его избе. Собаки не было слышно. Череп на цыпочках подошёл к калитке и заглянул. Дворняга дремала у будки на солнцепёке.

– Давай, бросай «колёса» – шепнул Череп.

Фил дрожащей рукой закинул кусок в сторону будки. Ветчина шмякнулась где-то рядом с псом. Тимоха рявкнул. Кореша присели на корточки, затихли. Послышалось чавканье – собака ела колбасу. Череп сделал пальцами «о кей!». Минут десять выжидали. Было слышно, как пёс облизывался, и, вдруг, затих. Череп приник к забору. Тимоха завалился на бок и не шевелился. Череп посвистел. Собака не откликнулась. Он бросил камень – никакой реакции.

– Э, псина, давай, вставай! – осмелел Фил.

– Короче, – засуетился Череп – сейчас в обход, и пробираемся огородами.

– А вдруг он не сдох? – засомневался Фил.

– Не гони, всё нормально.

Кореша ломанулись на участок.

– Э, стоять! – Череп схватился за сердце. – Щас не торопимся. Короче, ты иди за псом следи, мало ли чё. Палку найди какую-нибудь. Проснётся – по башке его. А я тут раздолбаю всё.

– А мне какой прикол?

– Мля, будь пацаном, Фил. У меня своя «предъява» к этому гондурасу.

– Лана, с тебя – «пазырь».

Череп закурил, осмотрелся. Начнёт с избы, закончит парником. Яблони ещё надо порубать. Череп захватил с собой ломик. Он подошёл к дому и со всей дури высадил окно. От звона битого стекла по спине пробежали мурашки, в башке заиграл хмель. Череп открыл раму и залез внутрь. Первое что попалось на глаза – телевизор. Кинескоп рассыпался от мощного удара. Осколки разлетелись по ковру. Лом пошёл гулять дальше. Рухнул со стены семейный портрет. Череп поддал по нему ногой. Затем стал крушить сервант, посуду.

– Ну, мля, разошёлся – в окно пролезла морда Фила.– Дай я хоть чё нибудь раздолбаю.

– Успеешь…

Череп вошёл в раж и не хотел делить удовольствие. За двадцать минут он разбил всё что можно. А бешенство только нарастало. Череп перевернул постель, и принялся топтать одеяла и подушки. Содрал со стены ковёр. На тумбочке стояло фото какой-то тётки. Изорвал карточку на мелкие куски. Ударом ноги снёс со стола самовар. Выбежал во двор и с разбегу стал громить стеклянный парник. Тут присоединился Фил. Сломали яблони, распахали кроссовками грядки. Череп рванул к колодцу и начал опорожняться. Но всё было мало, чувствовался «недогон».

– Слушай, Фил – Череп тяжело дышал. – У нас там канистра стоит, тащи сюда.

– На хрен?