Я на минуту представил, что произойдёт, если дирижёра полкового оркестра, "заточенного" на исполнение маршей, поставить за дирижёрский пульт джазового биг-бэнда. Наверно, придётся маршировать под маршевый джаз. Особенно, если дирижёр джаз на дух не воспринимает.

— Феоктистыч, а нет ли у вас тут какого-нибудь снабженца или завхоза, чтобы небольшие шуры-муры затеять? — неопределённо помахал я рукой. Старшой, занятый располовиниванием только что полученных от меня денег, кивнул головой.

— Как не быть, такого добра везде хватает.

— Познакомишь?

Не вопрос. Погодь минуту, — он убрал в карман деньги и вытащил из-за колонок замызганный телефонный аппарат, — Юра, привет. Тут ребята со Свердловска у нас пишутся. Хорошие ребята, — выделил он голосом последние слова. — Вопросик есть, по твоей части. Что? Да говорю же, нормальные. Понял, отправлю, — старшой задвинул на место телефон, с надписью на наклеенном на нём лейкопластыре "Внутренний", и бросил мне через плечо, — Иди в кабинет 412. Ждёт.

— Ты там это… Сразу на всё не соглашайся, — добавил он мне, когда я уже выходил. Жаль, что у меня нет глаз на спине. Судя по его интонации, он ещё и подмигнул мне вслед хитренько.

Над табличкой с цифрами кабинета повеселился какой-то остряк. Прямо на оргстекле была выковыряна жирная запятая, и номер выглядел теперь, как цена водки "Экстра" в рублях — 4,12.

— Надо же, какие нынче дарования юные пошли, — обошёл меня по кругу хозяин берлоги, заставленной канцелярскими шкафами, после того, как я зашёл и представился. — А паспорт у тебя есть? — неожиданно поинтересовался он. Я. без лишних разговоров вытащил паспорт, в котором торчали авиабилеты. Грамотный дядька. Любой ОБХССесник сразу бы спалился, после такого вопроса. — Ладно, верю. Ну, садись, рассказывай, — даже не удосужился он особо изучить паспорт, мельком посмотрев лишь на страницу прописки.

— Да, собственно, вопрос насквозь бытовой и прозаический. Очень уж я музыку люблю. Вот и задумался, а как бы мне магнитофончик STM прикупить, для личного пользования, — я чуть было ножкой не шаркнул, войдя в роль. Надо сказать, что СТМ — это очень большой магнитофон. Не, кто не понял, тем объясню ещё раз — СТМ ОЧЕНЬ большой, и зверски тяжёлый.

Примерно такой же, как полноразмерная газовая плита, где сверху установлены две километровые бобины с плёнкой, крутящиеся на приличной скорости. И вес, килограммов под семьдесят.

Как бы то ни было — такие артефакты, венгерского производства, даже во многих европейских студиях прожили чуть ли не до конца двадцатого века. Даже интересно стало, а что при моей первой жизни умели делать в Венгрии после 2000 года? Я слышал только про их порнофильмы. Наверно это особенности интернета. Про венгерскую эстраду или аппаратуру я, после развала СССР, ничего в Сети не встречая. Будто и не делала Венгрия никогда ни БИГов, ни СТМов. Словно и не была достойным соперником на мировом рынке эстрадной аппаратуры и студийного оборудования.

Пауза в разговоре затянулась. Мой собеседник о чём-то размышлял, то поднимая глаза к потолку, то постукивая пальцами по папкам на столе.

— Значит, Свердловск, говоришь, — пробормотал он, в конце концов, и начал листать потрёпанную записную книжку.

— Вячеслав Степанович, — пророкотал он в телефонную трубку неожиданно звучным голосом, — С Праздником прошедшим. Ага, узнал. Значит, быть нам богатыми. Как там ящичек мой, жив ещё? Вот и чудненько. Вопросов не задавали? Да, всё как договаривались. Ты на месте сколько ещё будешь? Понял, перезвоню, — хозяин кабинета откинулся на спинку стула и, отодвинув телефон, оценивающе посмотрел на меня.

— Интересные совпадения иногда происходят в жизни. Просто диву даёшься. Не успела новейшая аппаратура до Свердловска дойти, как оттуда гости пожаловали. Не правда ли, странно?

— Похоже, вы меня всё-таки в чём-то подозреваете, — улыбнулся я. — Поверьте, для меня тоже было неожиданностью получить перед Новым годом предложение на запись двух песен на "Мелодии". У нас в Свердловске своя, весьма примитивная студия, и наши записи попали вашему руководству.

— Что значит "своя студия"?

— Собрали пульт, купили неплохие микрофоны, и применили для записи два хороших магнитофона, правда, не студийных. И обвес кое-какой собрали. Сейчас вот мечтаю многоканальный магнитофон купить, и что-то приличное для сведения записи, например, тот же СТМ.

— А сколько он стоит, интересовались когда-нибудь?

— Надеюсь, не дороже современных катушечных "Акаев" высшего класса? — вежливо спросил я, ухмыльнувшись про себя. Пусть теперь попробует переубедить "упёртого дилетанта", что его товар мне нужнее.