— Ты ничего не знаешь, — яростно выдохнул дракон. — Я — твоя родня. А твоя мама была моей единоутробной сестрой.
— Что?! — ахнула я. — Простите, но этого не может быть. Я знаю, что драконья кровь шла по материнской линии, но у мамы она не была пробужденной. Очень давно, много столетий назад, одна из дочерей графа Этвор влюбилась в дракона, и итогом этой любви стало рождение мальчика...
— Ложь. Мариэла никогда не была полукровкой. Она была особенной, но полноценной драконицей. И ты тоже не полукровка.
— Мой отец — человек.
— У жрицы не могла родиться полукровка. А вот такая же жрица…
— Хватит, пожалуйста. — Попросила я, поняв, что слова о маме причиняют мне боль. Мама была полноценным драконом? Как это вообще возможно? От этих мыслей вновь разболелась голова.
— Меня зовут Маркари, для друзей и семьи — Марк.
— Эстель, — прошептала я. — Эстель Этвор тар Кальнесс.
— Уже нет, — мягко поправил Марк, — Эстель, ты дракон и человеческой крови в тебе нет. Ты наша, теперь ты — Эстель де Лавер, единственное продолжение Мариэлы, старшей жрицы нашего рода.
— Марк, ты забыл, что Мариэла давно не является жрицей? Она бросила свой род и сбежала. Предательство рождением дочери не искупить. Уверен, она такая же безрассудная и эгоистичная, как и твоя, уже покойная, сестрица.
Я не заметила, как к нашей беседе присоединился еще один человек. Точнее дракон. Он слишком бесшумно подошел и совершенно бесцеремонно вмешался в диалог. И уж гадостей о своей маме я стерпеть не могла.
— Она была самой замечательно мамой во всем мире. Самой лучшей герцогиней, которая думала о простом народе и помогала ему! Не смейте говорить, что мама была эгоистичной. Она была бесконечно добра и мила с каждым…
— Мариэла - бессердечная тварь, обрекшая своего ребенка на смерть. — Безапелляционно рыкнул мужчина. — Ты родилась драконом, и поверь, ей это было хорошо известно. Но она вместо того, чтобы вернуться к родным и искупать тебя в первородном пламени, а также научить тому, что ты должна знать и уметь, предпочла запечатать твою кровь и сделать из тебя человека. Она не могла не знать, что рано или поздно, кровь возьмет свое и ни одно человеческое заклятье не поможет скрыть правду. Что это, как не эгоизм и наплевательское отношение к собственному ребенку?
— Не вам ее судить, — во мне зрел протест. Руки сами собой сжались в кулаки. — Если мама так поступила, значит, у нее не было иного выбора. Значит, она полагала, что сумеет меня уберечь и подарить лучшую жизнь. Лучше, чем там, откуда ей пришлось бежать.
— Эстель, — Марк коснулся моего плеча, — успокойся, пожалуйста, ты…
— И как, сильно тебе помогла ее ложь? Герцогская дочка, вышвырнутая за пределы своего мелкого городишка. Где бы ты была, если бы не род де Лавер?
— Но это ее кулон! — нашлась я. — Не будь его, и род де Лавер даже не знал бы о том, что мне нужна помощь.
Меня потряхивало, хотелось плакать. А еще больше хотелось вцепиться в волосы незнакомца и со всей силы их дернуть. Я не была кровожадной, и драться, если честно, не умела, но сейчас, мне безумно хотелось надавать оплеух тому, кто оскорблял мою маму.
— Мама не собиралась умирать, ни она, ни папа. Несчастный случай. Я была слишком мала, чтобы доверить такую тайну. Думаю, если бы не случилось…— я все-таки всхлипнула, — мама бы рассказала. Я уверена, что она любила меня и не желала мне зла, чтобы вы там для себя не решили. А потому, не смейте оскорблять память герцогини Мариэлы Этвор тар Кальнесс.
Я вскинула голову и посмотрела прямо на мужчину. Я боялась до дрожи и его самого, и взгляда, которым он меня наградил. Но при этом, я была готова дать отпор.