– Я прошу пока никому не говорить, что ребенок – не мой.

Воцарилась тишина, в которой я растерянно хлопала ресницами, пытаясь определиться, послышалось мне, или нет. На слуховую галлюцинацию было не похоже, потому я все же переспросила:

– Чего?

Было видно, что мужчина чувствует себя не в своей тарелке, и готов был просто развернуться и уйти, но все же, к его чести, не сбежал и пояснил свою просьбу:

– Ты в праве хоть завтра сообщить всем, что мы расстаемся. Судя по всему, тебя уже не шибко волнуют дела фирмы и репутация, что, вообще-то, даже возбуждает, – подметил тот, заставив меня закатить глаза. – Но я прошу пока не говорить, по крайней мере, открыто, что ребенок – не мой. Я хочу, чтобы мой отец думал, будто ты беременна от меня. По поводу Алексея не переживай, я договорюсь с твоим родителем.

– Зачем тебе это? – растерялась я окончательно, совершенно не понимая мотивов.

Мужчина терпеливо вздохнул, отлепился от барной стойки, на которую облокачивался, подошел и сел на диван рядом со мной, сцепив руки в замок перед собой.

– Я бесплоден, – собравшись с силами, выдал он, напряженно посмотрев мне в глаза. Кажется, я истерично хрюкнула, а мои брови были готовы запутаться в районе волос, от силы, с которой я их задрала на лоб.

– Че? – некрасиво так затупила я, а после тряхнула головой и стала соображать стремительнее. – Ты же недавно говорил, что спонсировал не один аборт прежних пассий!

– Ага, и было это в период моей бурной молодости, – проворчал Кравцов, смотря куда угодно, только не на меня. – После десятого, примерно, раза, когда отец выдавал мне деньги на устранение проблем, тот пригрозил, что следующий случай – станет решающим и вместо клиники, он поведет меня с беременной девушкой в ЗАГС. В то время становится отцом и мужем я даже не помышлял, потому решился на… вазэктомию. Так как делал я это тайком от отца, то сильно специалистов не выбирал, о чем сейчас сильно сожалею. Мне обещали, что при случае все можно будет вернуть назад, но как только мы с тобой обручились, выяснилось… что в прошлый раз что-то пошло не так. Со своей задачей тот муд…урод справился, и незапланированных детей я больше не плодил, но и назад уже ничего не вернуть.

– Твой не знает? – не зная, как реагировать, аккуратно уточнила я. Мужчина покачал головой.

– Надеюсь, и не узнает.

– Но как ты себе это представляешь? Мы не можем постоянно врать, что ребенок – твой. Он тебе даже не нужен! А вводить Федора в заблуждение и убеждать в том, что ребенок – его внук – просто слишком!

– Постоянно и не требуется, – мрачно усмехнулся Игорь. – Как только проблема выявилась, я стал искать решение. Кажется, в Германии есть тот, кто сможет исправить проблему… – мужчина не договорил и скосил взгляд на свой пах. – У меня запланирована поездка к нему в следующем месяце. Надеюсь, все пройдет успешно, и мы тут же расскажем правду, что ребенок – только твой и я больше тебя ни о чем не попрошу.

– Игорь… – растерянно начала я, подбирая слова. – Оно того не стоит.

На это Игорь только горько усмехнулся и посмотрел на меня со снисхождением.

– Не ты одна зависишь от мнения других, Лана. Зависела, – исправился он, припомнив мою недавнюю перепалку с отцом и угрозу бросить работу. – Как видишь, я также ищу одобрения родителей.

– Ты? – удивилась я, помня бунтарскую натуру бывшего жениха, который только и делал, что поступал назло отцу. – Смеешься?

– Одно дело намеренно отказываться неукоснительно следовать всем ожиданиям отца, в желании того побесить. Другое – доказать, что я – действительно ничего из себя не представляю. Не могу даже дать наследника, – развел он руками. – Это поражение – слишком сильно даже для меня.

– Мне жаль… – честно призналась я, положив ладонь на плечо мужчины в желании поддержать. Чтобы между нами прежде ни было, все же связывает нас многое. И Игорь – один из самых близких людей, которых я знаю очень давно. Достаточно, чтобы распознать неподдельную боль и отчаяние, которые наполняют его сейчас.