— Нет. Это нечестно. Это вообще нечестно. Ты знаешь, что я готова ради него на всё. Но ведь… всё, что ты сейчас рассказал, это же нереально?

— А что если бы ты могла притвориться, что это так, — сказал он, — как ты сделала это в шутку ранее. Представь, что это реально. Ты и правда пошла бы на всё ради Торбена? Ты бы отправилась в Царство мёртвых, чего так боятся Эйро и Нура?

— И что бы я там делала?

— Нашла бы его. Спасла бы своего отца.

— Но если он… — я не знала, как уложить в голове эту чепуху. — Разве я могу его спасти? Разве он всё ещё жив? Разве я могу вернуть его?

— А это хороший вопрос, не так ли?

Неожиданно Расмус потянулся к моим ушам, и я сделала шаг назад и закрыла их руками.

— Что ты делаешь? — прошептала я. — Не трогай меня.

— Твои сережки, — сказал он с лёгким упрёком. — Тебе подарил их твой отец. На восемнадцатилетие, верно?

Я провела пальцами по маленьким гвоздикам. На ощупь они показались мне замершими, хотя они всегда казались мне холодными.

— Да, — сказала я смущенно.

Папа отправил мне их по почте в качестве подарка на день рождения. Я не снимала их с тех самых пор.

— Ты знаешь, что это за камни? — спросил он, а затем прошёл в комнату.

— Не знаю, — сказала я.

Вообще-то, я коллекционировала камни и кристаллы, и меня долго беспокоило, что я так и не смогла определить, из чего сделаны эти серёжки. В конце концов, я решила, что это синтетический бриллиант зелёного цвета и успокоилась на этом.

Он взял странный кристалл с полки и подошёл ко мне, вытянув его перед собой. С первого взгляда он напомнил мне полупрозрачный сверкающий кусок кварца зелёного цвета размером с кулак. Такого же цвета были и мои серёжки. Зелёный оттенок менялся, становясь то фиолетовым, то голубым, а внутри кристалла то появлялись, то исчезали крошечные искорки. Кристалл казался живым.

— Твои сережки сделаны из этого, — сказал он. — Камень Авроры⁷. Очень-очень редкий. Твой отец привёз его однажды из одного из своих путешествий. Говорят, что если подарить такой камень кому-то, внутри него будет жить северное сияние до тех пор, пока вы оба будете живы. Другой такой камень он забрал с собой. Именно поэтому я знаю, что он все еще жив.

Он положил камень мне в руку. Он оказался на удивление тяжёлым, холодным и как будто разумным, словно внутри него находилась целая вселенная. Мои уши начали нагреваться, и я почувствовала странную пульсацию у себя в мочках, которая распространилась вниз по моей шее.

— Итак, теперь, когда мы знаем, что он жив (пока жив), — продолжил Расмус, и его голос сделался более глубоким. — Ты всё ещё готова пойти на всё ради него?

Он приблизился ко мне на один шаг.