И, впрямь, пустырь. Он хорошо помнил те времена, когда мальчишкой здесь, в этом самом лесу собирал ягоды и травы. Еще тогда он увидел Айту, дочь кузнеца, легкую и веселую. Теперь же нет ни леса, ни веселья. Боги покинули эти земли. Старик еще раз вздохнул и, устроившись поудобнее на куче мешков, заснул.

Разбудил его грохот. Спросонья старик подумал, что это гром. Давненько у них не было дождей, больше колючий, как стекло, снег и завывающий ветер, но дождь… Старик оглянулся и увидел испуганные лица Мера и сидящего рядом Мицара.

— Что это? — оглянулся Мер. Лошадь боязливо пятилась, да и люди чувствовали себя ненамного лучше.

— Нам нужно свернуть с тропы, — Арит поднялся и пересел на козлы.

— Куда тут свернешь? — крикнул Мер, — даже спрятаться негде.

Немой Мицар испуганно смотрел то на одного, то на другого. Выбора не было, надо поворачивать назад. Что бы ни было впереди, рисковать жизнью, да и единственной лошадью, совсем не хотелось. Некстати вспомнилась Айта.

— Тьфу, ты, глупая баба! Накаркала! — не выдержал Арит и стал разворачивать телегу.

Но уехать далеко им не посчастливилось. Гул нарастал все больше и больше. Старики испуганно оглядывались назад и всматривались в уже виднеющееся облако пыли. Стало очевидно, что им не скрыться. Равнинная местность и чахлые колючие кустарники не могли служить им надежным укрытием, поэтому и особых усилий старики не предпринимали. Первоначальная паника схлынула, оставив лишь слепую покорность судьбе. Будь, что будет.

— Никак всадники? Как думаешь, Арит? — пожевывая горькую травинку, спросил Мер.

— Похоже-похоже. Только чьи, всадники-то? — задал мучивший их всех вопрос. Их, наверняка, уже приметили, дозорные всегда шли впереди армии и докладывали о наиболее удобных тропах или наличии врагов впереди. Как таковой войны сейчас не было, но постоянные стычки на границе, восстания и мятежи будоражили империю, поэтому старики не особенно удивились, когда поняли, что им придется столкнуться с военными.

Арит уже давно развернул повозку и, все же, решил не ехать домой. Лучше встретить свою судьбу лицом к лицу. Зачем прилагать лишние усилия, когда конец и так очевиден? Сейчас они могли уже разглядеть силуэты людей и лошадей. Впереди отряда скакали трое. Старческие глаза не могли разобрать ни штандартов, ни иных изображений. Им оставалось лишь вслепую ехать навстречу и ждать, чем все закончится.

Но тут Арит резко обернулся к своим напарникам и крикнул:

— Смотрите! Слева!

Старики сразу же повернулись в указанную сторону, прищурив заслезившиеся глаза. То, что они увидели, дало им надежду. В окружении воинов ехала небольшая невзрачная карета, совершенно неприметная, если бы ни яркое серебристое сияние вязи на козырьке. Старики не знали, что там написано. Язык древних был им не доступен, как и большинству жителей империи, но сами знаки и этот цвет… Перед ними была императорская армия, и им, скорее всего, не грозила опасность. Облегченно вздохнув, Арит поднял голову к небу и вознес краткую хвалу. Возможно, он еще вернется к своей Айте.

Военные приближались, и лошадь пришлось немного повернуть в сторону, давая свободный проход отрядам. Арит втайне надеялся, что военные проедут мимо, не обращая на стариков никакого внимания, однако, его надежды не оправдались.

Один мужчина из отряда выехал им навстречу. Он был темноволос и довольно крепок, так что старики казались по сравнению с ним совсем истощенными.

— Кто такие? — прозвучал звучный голос, и Арит внутренне испытал негодование. Во времена его детства было зазорным обратиться к пожилым без должного приветствия и пожелания здоровья. Считалось, что доброе слово возвращается к сказавшему его десятикратно.

— Мы — жители поселения Сиррах, господин, — прокаркал Арит. Горло его пересохло и, хотя бояться ему было нечего, страх сковал его внутренности своими липкими щупальцами.

— Куда направляетесь? — так же беспристрастно спросил военный.

— В дальнюю рощу, господин. В поселении закончилось дерево, скоро зима…