Я молча сажусь в машину, еду к дому Демина. Рома на смене, я ему не звоню в такие дни, только пишу сообщения. Прочитает, когда сможет. Иногда ответит, иногда перезвонит. И мне хочется написать ему обо всем. В красках расписать ситуацию. Я хочу, чтобы он ударил Кирилла. Сильно. Сломал ему что-нибудь. Мне так противно, что когда-то я спала с Сысоевым, доверяла ему. Трогала его. Меня корежит от отвращения и злости. Надо срочно помыться.

Но я сдерживаюсь, потому что давно уже ощущаю себя совсем другим человеком. Прежняя я закатила бы истерику и обязательно наябедничала. А лучше бы и вовсе привлекла к себе внимание глупым, но громким поступком. Теперь я женщина бойца спецназа. Моя голова всегда должна оставаться холодной. Я буду как Рома. Хоть молотком долби по нашим железным нервам. Я не стану звонить Демину и провоцировать его на драку. Мои руки немного дрожат, и первым делом, попав в квартиру на десятом этаже, я спешу на кухню и залпом выпиваю целых два стакана воды. Я расскажу ему все только после того, как успокоюсь. Не на эмоциях.

Услышав мой надломленный голос, особенно если бы я преподнесла ему все как есть: что этот утырок обидел его беременную женщину, — страшно представить, что бы с Рома с ним сделал.

Кровожадные мысли приносят облегчение. За меня заступятся, если столкнусь с чем-то неподвластным. Я отлично поужинала и заснула на диване, зажав между ног Ромину подушку — иначе просто невозможно расслабиться.

И вот сейчас Сысоев, как ни в чем не бывало, идет в больницу, чтобы поддержать нашу семью? Павла, отца, блть, меня?

Завидев нас, ему стоило убежать. Не понимаю, на что он надеется. Каким наглым нужно быть, чтобы после вчерашнего появиться здесь и взглянуть мне в глаза. Взглянуть в глаза Роме!

— Привет! — здоровается первым. Демин никак не реагирует, словно не человек мимо него проходит, а слегка ветром обдуло. — А, вон и Павел, мне нужно переговорить с ним. — Машет брату, тот, к сожалению, спешит в нашу сторону.

— Пойдем? — тяну я Рому за рукав. — Ты обещал кофе, — он кивает.

А потом случается то, чего я никак не ожидала, хотя должна была предугадать. Ночное ухудшение состояния отца вытеснило все мысли до единого. Мама меня не предавала, она хранит мой секрет и тихонько радуется, периодически отправляя мне сообщения, что даже если я не выйду замуж никогда, то обязательно нужно рожать, что она ждет не дождется внуков и все для меня сделает.

Но знает Павел. И Сысоев. О нет.

— Поздравляю вас, — хмыкает Кирилл почти вслед, — будущие родители. Признаю поражение. Счастья вам и всего лучшего. Признаюсь честно — завидую тебе, Роман. Но мешать не буду.

Я пораженно зажмуриваюсь на целое мгновение.

Затрудняюсь ответить, чего желаю больше в этот момент: исчезнуть или увидеть выражение лица Ромы. Страх заслуженной кары сильный, но любопытство перевешивает, я пялюсь на Рому во все глаза, одновременно пытаясь вообразить ситуацию, что сейчас развернется. Еще и брат тут как тут. Такого стыда я еще не испытывала. Враги от души порадуются.

Но шоу не получается. Ровным счетом ничего в Роме не выдает шока. Так как я неплохо изучила его мимику, то замечаю, что левая бровь слегка дергается и приподнимается. В удивлении. Но и только. Он натянуто улыбается и произносит:

— Спасибо. Сам себе завидую.

Только крепкая рука на моей заднице будто становится тяжелее.

— Яна, так что, идем за кофе? — спрашивает Демин спокойно, вновь разворачивая меня в сторону своего автомобиля.

— Ага, — пищу в ответ. Что еще остается? Пока мы идем по улице, мои щеки пылают так, как никогда в жизни. Рома не хмурится, но зубы стиснул, это заметно по напряженному подбородку. Он очень, просто очень больно щипает меня за задницу, после чего возвращает ладонь на прежнее место. Я удерживаю вскрик «ай!» внутри, лишь слегка закусываю губу от неожиданности. Мы с ним, конечно, стоим друг друга. Главное, чтобы он не замкнулся и согласился меня выслушать.

