— Связями ты обзавелась. И тебе хватило смелости, или безрассудства, чтобы выбросить бесполезный кусочек металла на орбиту прямо на глазах у таможенника.

— Бесполезный? — в легком замешательстве переспросила Далая.

— Я не должен был спасать тебя. Этим я, вероятно, подписал себе приговор. Но я это заслужил. — его голос дрогнул. — Не знаю, зачем говорю это. Наверное, просто нужно выговориться.

— А Элти?

— Она не тот человек, с которым можно быть откровенным.

— Тебе говорили, что ты плохо разбираешься в людях? — усмехнулась Далая.

— Не думаю, что в тебе я ошибся.

— Тебе нельзя видеть, но слышать то можно?

— Да. — ответил Фел.

— Как связаны Кассео и Тассин?

— Они ненавидят друг друга.

— Тогда почему из всех производителей имплантов выбор пал именно на “Тассин”? Одни недостатки: данные с сенсоров закрыты, личная неприязнь. При этом только один из ста носителей использует устройства других производителей.

— Закрытые сенсоры — не обязательно недостаток. К “Тассин” общественность относится лояльнее. Попытка насадить людям импланты других производителей в лучшем случае привела бы к массовым волнениям: люди не любят, когда за ними шпионят. Только почему-то они всегда забывают про Оракул. — В голосе Фела прозвучала легкая ирония.

— Так я и думала. Если добавить в уравнение Маццу, направо и налево обещавшего победу на выборах за перевод сотрудников всех корпораций на импланты…

— Твою мать. — Фел с ужасом посмотрел на Далаю. Опустившийся Аэрден наполовину скрылся за его спиной, превратив парня в черный безликий силуэт.

— Да. Господин Кассео тоже замешан. Думаю, что Мацца получает данные напрямую от Оракула.

— Сколько их? — прошептал Фел. — Сколько у нас времени?

— Кого “их”?

— Хватай датакуб! Нужно срочно выбираться отсюда. — Фел развернулся вокруг своей оси, полностью загородив Аэрден. Погасив последний луч надежды.