На этот раз Шани оказалась в роли Чон. Ну почему люди не ценят то, что имеют?.. Шани до глубины души ненавидела депривационные с их осточертевшими черными креслами, но сейчас все бы отдала за то, чтобы не сидеть на полу. Но дело даже не в удобстве. Просто доведя расследование до текущего состояния, Шани оказалась вынуждена ютиться на полу, пока другие в креслах пользуются плодами ее труда.
Конечно, она не злилась на Ору, в конце концов, Ора дала ей шанс в то время как те, кого Шани считала самыми близкими людьми на станции, от нее отвернулись. Девушка злилась в первую очередь на Чон. И на Кьяру.
Парковка станции магистрали. Шани еще не видела столько капсул в одном месте. Шестиугольные колонны с барельефами из черного матового минерала с золотым отливом…
— Интересно, все Безликие не различимы на камерах, или нам просто повезло? — спросила Ора, глядя на несуществующее лицо компаньона Безликой. Неестественное, будто вырезанное из кадра неумелым ретушером и залитое серым.
— Мы с Чон так и не смогли разобраться, почему второго не видно.
— Думаю, дело в том, что они “Безликие”.
Шани улыбнулась, хотя шутки без проявления эмоций воспринимались… странно. На Ханвароне принято всегда улыбаться, но сейчас с Орой было даже комфортнее, чем среди своих. Купаться в фальшивых эмоциях, пытаясь донырнуть до сути, — довольно утомительно, а во время штиля отчетливо видно каждый всплеск, каким бы незначительным тот ни был.
Судя по жестикуляции, Безликие спорят. Понять что-либо еще невозможно. Лишенная и зрения, и слуха Шани чувствует себя беспомощной. Безликая резко поворачивает голову в сторону одной из ближайших капсул, делает короткий жест рукой, подавая сигнал спутнику и бросается в противоположную строну. Оббегает транспорт…
— Опять эта девушка! — воскликнула Шани, узнав незнакомку со спины. — Она была на станции, где Безликая оставила куб. Была в офисе “Денорен”. И это она отправила куб на орбиту вчера в космопорту.
— Но ее лицо почему-то видно. — пробормотала Ора и, увидев, как Безликая схватила девушку, добавила: — Ничего не понимаю. Вдобавок, я не умею читать по губам. Может быть, отмотаем в прошлое и попытаемся понять хотя бы, где мы находимся?
— Давай… У меня пока нет других идей.
Безликая отпустила девушку и спиной двинулась обратно между капсулами. Пожестекулировав, спустилась в люк, должно быть в тоннель для рабочих, обслуживающих магистраль…
Стало абсолютно темно. Шани начало казаться, что видео закончилось. Тупик. Спираль в животе сжалась в точку, в крохотный, бесконечно тяжелый свинцовый шарик, набирающий массу из сожалений и невыплаканных слез. Шани поняла, что в конечном итоге, она больше хотела утереть нос Чон, чем на самом деле завершить расследование. Показать, что без Шани Чон ни на что не способна.
Получается, Шани не изменилась ни на йоту. Она не пыталась никого защитить, никому помочь… Разве что, Игану. Исключительно из эгоистичных побуждений…
Вспышка света резанула по глазам. Шани с опаской глянула в сторону входа в депривационную: никого; и тут же осознала, что видела вспышку портального окна, и…
Шани, до этого момента продолжавшая елозить в поисках удобной позы, оцепенела. Тело пришибло к полу, будто гравитация вдруг выросла в сотни, а то и тысячи раз. Потяжелели даже мысли. Ора издала странный звук, похожий на икоту и сняла видео с обратной перемотки.
Увиденное повторилось.
— Создатель… — хрипло прошептала Ора.
Наулайцы не были религиозны. Официально, креационизм на Наулае находился под запретом, но бывают моменты, когда даже наулайка, даже отучившаяся на эмпата, не в силах совладать с эмоциями. Моменты, когда увиденное повергает в такой шок, с которым не способен справиться ни один человек.
Помещение на видео снова погрузилось в темноту, слившись с абсолютным мраком депривационной. Четвертая стена рухнула, граница между там и тут перестала существовать. Все вокруг перестало существовать, кроме увиденного, зацикленного, снова и снова продолжающего проигрываться перед глазами, несмотря на паузу.