— Сама подумай, — он поднялся, обошел диван, уселся на его спинку и скрестил руки на груди. — Двое мужчин и невысокого роста фигурка в плаще. Какие ассоциации? Правильно, принцесса, подозрительные. А теперь переиграем: двое мужчин и одна развратная красавица. Ну, есть желание узнавать, чем они идут заниматься?

— Никакого, — прищурившись, поморщилась я. — Все и так ясно. Но если меня кто-нибудь узнает? Как минимум цвет волос у меня запоминающийся…

— А еще задница, — перебил он. — Но платок на голове и декольте поглубже скроют эти детали. Так что вперед, и не стесняйся в выборе наряда.

Почти бесшумно фыркнув, краем глаза успела заметить, как Тайпан высоко поднимает руки, собирая волосы в хвост и оборачивая их основание кожаным ремешком.

Они о чем-то заговорили, но приглушенно и как-то неразборчиво, словно шипящие змеи, лениво ворочавшиеся в гнезде. Хотелось прислушаться, но не получалось, и я поднялась к себе, по дороге обдумывая, что надеть.

В голову пришло лишь одно платье. Оказавшись в спальне, я открыла шкаф, перебирая необходимые вещи. Ровная стопочка была собрана, обвязана лентой и убрана в тяжелую широкую сумку, с которой я когда-то обязана была ходить на занятия, таская в ней груду книг.

Разные необходимые мелочи, и сумка оказалась набита до самого верха, позволив мне хоть и со скрипом, но затянуть ремень. Оставалось только взять бумаги и переодеться.

Не став сильно вдумываться, натянула на голое тело приталенную сорочку с высоким разрезом и повязала на волосах платок диковинным узором.

— Такой наряд подойдет?

Спустившись по лестнице куда быстрее, чем поднималась, обнаружила мужчин там же, где они и оставались. Только отозвавшиеся на вопрос головы резко повернулись в мою сторону, пристально оценивая.

— Да, принцесса. Сисечки у тебя тоже высший класс, — протянул Тайпан, отрывая задницу от спинки дивана. — Как бы нам не пришлось отбиваться от желающих нас заменить. А это что?..

— Мои вещи, — правильно поняв вопрос, взглянула на сумку. — Я взяла только самое необходимое.

Другой, тот что не сказал больше ни слова, протянул руку, желая ее забрать, и я послушно вложила ремень ему в ладонь, случайно коснувшись пальцев.

Горячие, сухие, но цепкие. Такие руки бывают у стрелков и мечников, которые регулярно упражняются, чтобы не растерять мастерство. У отца были такие… Я все еще помнила…

— Если это все, то нам пора убираться.

— Сейчас! Только заберу записи!

— Уже, — поймав меня на полпути к столу, пустынник указал пальцем на пристегнутый к поясу тубус. — Пусть лучше побудут у меня, принцесса. Так безопаснее. Ну что, готова сыграть вольную девицу?

Веселость в голосе никак не вязалась с серьезностью алых, чуть ли не светящихся в темноте глаз. Мое запястье все еще было в его руке, и температура светлого, подсвеченного словно румянцем тела резко контрастировала с моей.

— Не знаю, как к этому можно быть готовой.

— Тогда на выход. Через задний двор и оттуда на улицу Фернонта. Вперед.