Когда мама с сыном появились на главной магической улице Англии, для маленького Остина это было погружением в неизведанный мир. Мир, в котором живут его мама и папа, а еще профессора Школы, и Мадам Поппи. Мир, где он не будет больше «странным уродцем», как говорили дядя и тетя!

Вообще Косой переулок еще больше обрадовал Остина, нежели Министерство Магии, ведь здесь тоже было много странных людей! Он видел таких же маленьких детей, как и он, много взрослых волшебников, как мама и папа. Сначала ему казалось, что таких людей не очень много, но за сегодняшний день он увидел большое количество людей, и к тому же — волшебников. Он прежде не видел столько народу, да он вообще мало кого видел. Но тут они подошли к одному из магазинов. На магазине была мерцающая надпись — «Магазин мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни». Минерва открыла дверь, пропуская сына вперед. Пока она высматривала мадам Малкин, Остин успел рассмотреть весь магазин. Это было не очень большое помещение, с небольшим подиумом, несколькими зеркалами от пола до потолка, и большим количеством ткани. В одном из углов, в воздухе, висела большая куча одежды, а через минутку оттуда показалась и сама хозяйка магазина. Женщина средних лет, небольшого роста, в розовой мантии[3].

Увидев новых клиентов, она быстро подбежала к ним:

— Профессор Макгонагалл! Рада видеть вас в своем магазине! — воскликнула женщина, подходя к Минерве.

— Да, давно я здесь не была. Мне вот надо мальчика одеть, — вздохнула она, указывая на Остина. Тот вышел из — за спины матери и встал так, чтобы мадам Малкин смогла его рассмотреть.

— Это что нынче маглорожденные такие маленькие?

— Нет, нет, это не ученик. Ему всего четыре года, это мой сын.

— О, я не знала, поздравляю вас. И как же зовут такое замечательное создание? — спросила мадам Малкин.

— Остин! — гордо ответил мальчик, слегка выпрямившись во весь свой пока еще маленький рост, но он надеялся вырасти таким же высоким, как и папа.

— Ну, очень приятно, Остин. Иди, становись на стульчик, — женщина указала рукой на стул неподалеку. Мальчик подошел к стулу и смог кое — как встать на него. Он стоял смирно, дожидаясь дальнейших указаний, пока мама обсуждала с портнихой мантии.

— Сейчас я измерю мальчика и начну делать. Какой цвет, фасон?

— Ну, фасон наверное обычный, ему скорее всего все равно. Остин, какую ты хочешь мантию? — крикнула Минерва, обращаясь к сыну.

— Как у папы! — воскликнул мальчик, чуть не падая со стула.

— В общем обычную, черную, — вздохнула мать, смотря на своего сына. Он, кажется, боготворил Северуса, хоть тот к нему относился не очень — то хорошо. Но так было всегда, сыновья больше любили отцов, а отцы — сыновей. Но Северус, к сожалению, не отвечал на любовь мальчика, он почему — то не хотел впускать его в свою жизнь. Это очень расстраивало Минерву, так как это огорчало ее сына, а она не хотела, чтобы он страдал. Она желала показать, что такое жить в семье, когда тебя все любят, заботятся о тебе.

Портниха кивнула и удалилась за нужными материалами. А Минерва, тем временем, снова посмотрела на Остина; маленький мальчик сейчас стоял смирно и не двигался но, увидев, что мать смотрит на него, помахал ей маленькой ручкой, при этом широко улыбаясь. Женщина не смогла не ответить на эту улыбку и помахала рукой в ответ. Но Остин, увидев, что мадам Малкин возвращается, снова встал смирно, опустив руки по швам. Портниха подошла к нему, за ней по воздуху плыла измерительная линейка.

— Так, твой рост три фута[4]. Руки в стороны, — скомандовала женщина, и Остин покорно расправил руки в стороны. — Так, два с половиной дюйма. А животик твой — одиннадцать с половиной дюймов. Какой ты худенький! — удивленно воскликнула мадам Малкин.

— Не знаю, я такой всегда был, — беззаботно пожал плечами Остин. Он привык, что он всегда был маленьким и щупленьким по сравнению с кузеном. Его не закармливали сладостями или жирной пищей. Хотя, в какой — то мере своим родственникам он благодарен, что они не сделали из него свинью. Лучше он будет маленьким и худеньким.

— Стой так же, как и стоял, я сейчас приду, — приказала портниха, подходя к ткани и делая нужные пометки. А мальчик, как ему и сказали, стоял смирно, при этом наблюдая за мадам Малкин. Определенно она была мастером своего дела! Она умело подбирала каждому хорошую мантию, и работала не покладая рук. Сейчас она что — то волшебным карандашом помечала на будущей мантии, видимо, саму форму. Когда она закончила, то начала волшебными ножницами вырезать свои пометки. За пару минут все заготовки были сделаны, и тотчас же отплыли в сторону смирно стоящего Остина. Мастер подошла к мальчику и начала водить палочкой над кусками, которые по ее велению соединялись в один. По бокам, на плечах начали появляться швы, а уже через мгновение на Остине была обычная черная мантия.

— А теперь последний штрих, — сказала портниха, прилаживая к горлу заклепку. — Все готово! — радостно сказала она, поворачивая Остина к матери.

Минерве очень понравилось, черная простая мантия облегала его и застегивалась у горла, как и хотел Остин.