Северус Снейп сидел в своем кабинете. Мужчина задумчиво склонился над пергаментами, пытаясь сосредоточится на работе, но мальчик с пронзительно — зелеными глазами не давал ему покоя. Он совершенно не видел себя в роли отца или няньки. После смерти Лили он даже не представлял свою жизнь с кем — либо еще, ведь он с детства считал, что Лили будет его. Но судьба сыграла злую шутку, спутав жизнь Лили с непутевым Джеймсом Поттером, которого Снейп презирал с самого знакомства. Он смирился с этим, смирился, что у них есть сын. И смирился с ее смертью, и вот через три года он снова видит эти глаза. Он уже начал забывать про детскую любовь, но Остин каждый день напоминал ему о рыжеволосой женщине.

Снейп уже начал жалеть, что согласился быть опекуном мальчика, малыш был слишком навязчив и радостен. Ему это нравилось, хотя бьющая через край эмоциональность малыша даже обычно строгую Минерву заставила чаще улыбаться.

А может мужчина завидовал ему? Ведь у него были не такие условия для жизни, ему было не до радостей. Его отец все портил. Воспоминания об отце заставили Северуса задуматься над своими действиями — а правильно ли он поступает с Остином? Имеет ли он право поступать с ним так грубо? Ведь мальчик не виноват в неудачах зельевара. Он просто хочет жить со своей семьей, знать, что его любят. Да, этот мальчик ему не нужен, но как говорится — мы в ответе за тех, кого приручили. В данном случае — усыновили. И именно Остин невольно мешал мужчине работать.

И тогда он решил обратиться за помощью к Дамблдору. Старик хоть и со странностями, но совет полезный даст. Именно поэтому Северус сейчас шагал по коридору по направлению к кабинету директора. Полы его черной мантии развевались на ветру, придавая ему устрашающий вид. Да и вообще, весь его вид внушал некий страх и уважение. Строгий, невозмутимый взгляд. Казалось, черные глаза смотрят насквозь. Черные, сальные волосы, свисавшие до плеч частично закрывали лицо, придавая некую загадку. Да он сам по себе человек — загадка. Никто не знает, что у него внутри, люди судят лишь по внешней оболочке. Его настоящего, наверное, знал лишь Дамблдор.

Подойдя к лестнице с горгульей, зельевар назвал пароль:

— Лимонный шербет.

Он не разделял страсть старика к сладостям, Северус никогда их не любил. Поднявшись по винтовой лестнице, он постучал в дверь, ведущую в кабинет директора.

— А, добрый день, Северус. Я ждал тебя, присаживайся, — обыденно протянул старик, как будто Снейп и так должен был прийти. Зельевар сел на стул, стоявший перед столом и начал ждать дальнейших действий директора. Дамблдор что — то быстро и увлечено строчил своим пером, не обращая внимания на Северуса. Когда он закончил, по — видимому, письмо, он запечатал его в конверт и привязал к лапке совы, которая через мгновенье улетела.

— Как дела у Остина? — спросил старик, вернувшись на место, и посматривая на зельевара из — под очков — половинок.

— Не знаю. Как раз поэтому… — начал Снейп.

— Вы и пришли ко мне? Вам надо помочь с Остином? — сразу спросил Дамблдор.

— Да, мальчик ко мне привязывается, и я не хочу его обижать. Мне нужно как — то о нем заботиться, но не показывая своего желания делать это. Скорее как долг.

— Воспитывайте его как аристократа. У него должно быть всё, и манеры, и сдержанность. Ведь именно отсутствие этого вам и не нравится в Остине? Не стоит его винить, он всего лишь ребенок. И судя по тому, где он жил, там людей манерам не обучали. И тем более, воспитывая из него аристократа, вы будете вести себя так, как будто исполняете долг.

— А разве аристократизм не вышел из моды?

— Он всегда в моде. Почти все чистокровные семьи аристократы. Это престиж.

— Но мальчик же явно не чистых кровей, он максимум полукровка.

— Ну, воспитание никому не помешает, — пожал плечами старик.

— Спасибо, директор. Я пойду, — сказал Северус, направляясь к выходу.