Паром плыл дольше, чем я рассчитала по карте. Частично из-за размеров озера и многочисленных портовых городов, каждый из которых имел свои отличительные особенности: средневековые замки, цитрусовые рощи, заросшие зеленым мхом отвесные скалы. К тому же наше судно останавливалось на каждой пристани, неторопливо ожидая пока пахнущие солнцезащитным кремом с холодными напитками в руках пассажиры сойдут или зайдут на борт.

Возможно, я нервничала, и поэтому время для меня тянулось долго. При мысли о Стефано по коже разбегались мурашки. Понятно, снимку почти год, и в том баре он был просто гостем, потягивающим вино на солнце, вряд ли кто-то вспомнит его сейчас. Скорее всего, наши усилия зайдут в тупик. Но даже знание того, как выглядит друг мамы спустя тридцать три года придавало новый уровень реальности всему поиску. Случайная, придуманная мной встреча со Стефано на улицах Торри волновала воображение. «Драматическое воссоединение семьи», к которому я совсем не стремилась.

Я помнила про человека, который всегда будет моим отцом, чтобы ни случилось. Как только мы приблизились к новой гавани, я проверила телефон и убедилась, что связь достаточно хорошая, чтобы написать ему сообщение. Гарда стоит у подножия горы, щедро покрытой растительностью и возвышающейся над цепочкой бледно окрашенных зданий. Как только корабль прижался к бледным кирпичам старой набережной, я отправила сообщение:

Привет, пап. Как вы там? Надеюсь, моя квартира все еще цела?

Понимаю, что особенного смысла в сообщении нет, но писать о бо́льшем невозможно, я слишком боюсь проболтаться и выдать свое реальное местонахождение.

Через несколько минут пришел ответ.

Все хорошо. Почту забрал, цветы полил, они еще живы (вроде). Как Португалия? Я искал в фейсбук фотографии, но ты их совсем не выкладываешь. Папа. х