Ее предупредили, что статуя Снежного Бога светится в темноте, да и она помнила ее переливы со дня первой брачной церемонии, но огонь лежащего на полу факела ее испугал. Бросившись к нему, она предстала перед Снежным Богом. В сердце сразу вспыхнул страх и благоговение перед прекрасным древним изваянием, которое она не могла не считать великим творением рук человеческих, но вид супруга, лежащего у ног этой самой статуи, едва не лишил ее чувств. Она бросилась к Антраксу, не веря своим глазам, и застыла в изумлении. Ее муж, казалось, просто спал, положив голову на поблескивающий ботинок, видневшийся из-под каменного балахона.

– Антракс, – шептала она сначала робко, потом настойчиво, не понимая, как ее муж мог здесь уснуть.

Он порою засыпал в кабинете прямо в кресле, особенно если накануне было несколько бессонных ночей, но спать на полу вот так… Ей всегда казалось, что нечто подобное может случиться только с пропойцами, но никак не с такими людьми, как ее муж.

Антракс все же поморщился и приоткрыл глаза. Он не мог сказать, когда его длительное падение прекратилось. По телу бродила дрожь от холода, пронизывающего все тело, а голова нестерпимо болела, словно совсем недавно ее кто-то пытался раздавить.

– Антракс, что с тобой? – испуганно спросила Лилайна, чуть отпрянув, чтобы мужчина мог сесть на верхнюю ступень.

– Голова болит, – прошептал он, чувствуя, впрочем, что эта боль быстро рассеивается, зато в сознание врываются странные воспоминания о беседе со Снежным Богом.

Поймав Лилайну за руку, словно не веря в ее реальность, он обернулся, чтобы взглянуть на могучий силуэт. Статуя равномерно блестела, но как только мужчина вздохнул с облегчением, синий огонь коротко мелькнул в ее глазах. В этот миг Антракс ощутил страх, мощный ужас, заставляющий серьезно отнестись ко всему, что, возможно, просто ему приснилось. Но даже если это был просто сон, с чего вдруг он улегся здесь спать?

Разум внезапно напомнил давний шепот матери.

– Спи, мой хороший, – говорила она сыну, когда тому не было и пяти лет. – Спи, а я тоже буду спать, мне будет сниться Снежный Бог – тот, что хранит тебя и твое будущее. Когда ты подрастешь, я все тебе расскажу, а пока просто спи.

А потом она пела тихо и ласково о перепутье дорог, на котором старый идол Севера непременно укажет верный путь и цену, которую придется заплатить.

Это воспоминание отозвалось болью в груди Антракса, но вместе с тем ужас ушел. Пришло осознание, что Божество – или что оно там такое? – не было враждебным, разве что просто разгневанным, иначе не уложило бы его спать, а просто забыло о его существовании, вычеркнув из рода Лен-дер-Валь.

Его матери действительно снился Снежный Бог. Это говорила и она сама, и отец, но Антракс никогда не относился к этому всерьез. Чего только не приснится в этом мире.

«Что ж, – решил он. – Посмотрим, насколько правдиво пророчество».

Он с трудом улыбнулся испуганной жене, привлек ее к себе и обнял.

– Моя мама говорила со Снежным Богом, – начал он. – Садилась рядом и прикасалась к нему головой и как-то так вместо молитвы тихонько засыпала, вот я и решил посидеть тут немного, – соврал он, понимая, что в этом действительно есть что-то схожее, ведь он подошел к статуе и прикоснулся к ней, прежде чем началось это безумие.

– И он тебе приснился? – радостно спросила Лилайна, понимая, что холодные руки супруга быстро теплеют, а напряженная морщинка на лбу полностью разгладилась.

– Да, потребовал свою статую в Рейне, – ответил Антракс, посмеиваясь над серьезностью собственных слов.

Он уже знал, что статуя обязательно будет, даже если слова Бога не окажутся правдивыми, просто потому что это часть наследия его предков, часть культуры, которой он пренебрег.

– А ведь он прав, – рассмеялась Лилайна. – Как свидетель нашего брака, он имеет право находиться в нашем доме.

– Расторгнутого брака, – напомнил Антракс, вспоминая первую церемонию.