Итак, Чэня они не нашли, а Лис сказал Мосс, что здесь, в Городе, Мосс нет. Возможно, она была где-то впереди – но какой им в этом прок.
Грейсон еще ни разу не встречала другую Грейсон в своих странствиях, что вселяло иррациональное чувство одиночества – всякий раз, когда ее товарищи по путешествию делились историями о своих двойниках. Ведь если другой Грейсон не было – выходило, что она погибла в большинстве временных линий, прежде чем вернулась на Землю. Что у нее не было шансов. Снова – этот образ: рука в перчатке на безжалостном камне.
Чэнь и Мосс обрадовались, что снова нашли бассейн на Балконных Утесах, пустынный и полный солоноватой воды, в которой почти не было жизни. Мосс исправит это, но не потому, что это повлияет на миссию, а потому, что такова ее природа. Потому что она всегда надеялась улучшить то, что оставалось позади.
Они заняли пустую квартиру у южного края Утесов, с быстрым выходом к ущелью, которое служило предисловием к землям Компании. Они решили молчать и инкогнито пытаться слиться с другими обитателями этих пространств.
– У меня здесь был дом. В моей версии.
– А в моей я даже не знала об этом месте. Жила в разрушенной обсерватории – до того, как повстречала Мосс.
– Однажды я навещал здесь друга.
– У тебя был друг? Подумать только…
Статуя гигантской птицы. Труп собаки. Раскуроченный кукольный домик.
По всем этим знаменьям они поняли, что вернулись домой.
Это был их десятый по счету город.
После того как атака жуков-защитников Балконных Утесов была отбита, и после того как до падальщиков дошло их сообщение, троица перегруппировалась за дверью, блокирующей коридор у южного входа. Здесь защищаться было легко. Граффити на двери изображали смеющихся лисиц, резвящихся в пустыне, – только почему-то одноглазых. Чэнь нарисовал им по второму глазу, чтобы вернуть баланс. Мосс поставила микробные сенсоры – чтобы и мышь не проскочила.
Грейсон настораживало отсутствие сопротивления. В прошлых версиях они давали отпор целому сонму врагов. Отслеживая лучи, полутона и некие фантомные движения в поле своего зрения, она никак не могла уловить новых угроз. Только старые – обычные.
И все-таки…
– Мы должны двигаться вверх по нашей временной шкале, – сказала она.
– Но не вслепую. Не в панике.
– Это не паника. Это здравый смысл.
– А что, если рыба – упрямая? А что, если рыба будет сопротивляться?
– Я пойду, – промолвил Чэнь. – Я буду убеждать рыбу.
– Нет, – возразила Мосс. – Должна идти я. Или какая-то часть меня.