Наконец пастор проникновенно произнес:

— Это час триумфа для нас, верующих! Теперь гнев Господа покарает неверных! Давайте же помолимся! Все опустились на колени. Воздев руки, пастор молился:

— Господи, Твой слуга благодарит Тебя за то, что Ты сделал его своим избранником, подобным Ною, от которого пошел новый род, тогда как грешники обречены теперь на вымирание за пределами Твоего убежища. Ты уготовил им замечательную смерть, Господи, медленно и мучительно они будут погибать от неизлечимой заразы, о чем уже было упомянуто в Твоей Книге. Они…

— Лавиния! — крикнула фальцетом Камма. Молитва прекратилась.

Камма вскочила, указав дрожащим от возмущения и страха пальцем на племянницу своего мужа.

— Лавиния! Пудель… Это был Бранцефлор! Это ты помогала тому человеку забраться на паром! Ты и есть та самая молодая женщина…

Все взгляды устремились на Винни, которая в страхе не знала, куда деться.

— Но мне же делали прививку…

— А вот и нет! — сказал пастор Прунк. — Твоя тетя позаботилась о том, чтобы тебе прививку не делали.

— Это неправда, — сквозь слезы произнесла Винни. — Мне никогда никто не говорил о том, что я не привита. Посмотрите, на моем плече…

Она принялась расстегивать ворот платья.

— Только этого здесь не хватало! — обрушился на нее Прунк. — Ты понимаешь, что ты делаешь, грешная женщина? Ты приносишь сюда свои греховные помыслы! Будь же ты навеки проклята! Ты и твоя собака!

Эффективность проклятия несколько уменьшилась при упоминании о собаке, но пастор не обратил на это внимания. Им овладел праведный гнев.

— Ты будешь навечно изгнана из Рая, — провозгласил Прунк, принимая театральную позу и делая вид, что у него в руках карающий меч. — «С помощью обоюдоострого меча Господь изгнал Адама и Еву из…»

— Я думал, что это сделал Божий ангел, — произнес тоненький голосок школьника.

Прунк послал ребенку убийственный взгляд.

— Я пойду, — опустив голову, сказала Винни.

Камма проводила ее сердитым взглядом. Мысли лихорадочно кружилось в ее голове: «Если Винни заболеет… То ее наследство…»

— И забери с собой собаку! — крикнул ей вдогонку пастор, у которого наконец появилась возможность отделаться от бездушной твари.

— Бранцефлор! — крикнула Камма. — Не уходи!