Нэйт уже вовсю ломится в сторону рубки по техническим коридорам — они уже и по какой-то причине почти пустые. Значит, основную часть противника мы оттянули на себя. Отлично. Пока потерь нет. Пара легкораненых не в счёт. Свалка железа перед створкой растёт в нашу сторону, затрудняя любые поползновения дроидов спокойно пройти внутрь. Замки и механизмы гермодверей подорваны надёжно, не закрыть и не открыть, а вот то, что шлем запищал падением давления и повышением СО2 — это паршиво.

— Герметизируемся! Огня не прекращать!

Плохо. Нас тут только большая часть внутри. Часть ещё подлетает и заползает внутрь, и сразу в вакуум. Ну точно, нас решили просто закрыть тут с дроидами, которым воздух не нужен. Запоздало замечаю, что надо бы камеры вырубить. Сигнал рукой в сторону, и пара клонов спокойно расстреливают что-то на потолке. Ну, и я тоже молодец — протупил.

— Формируем линию два! Отдаём ангар, выходим в коридор. Дэнч, мины!

Пять минут. Высадка 100 %. Всё-таки воздуха тут на пару разумных есть, и нам срочно нужна рабочая СЖО. Нэйт уже возле мостика, а мы застряли на этом уровне, отсекая дроидов. Где-то в той стороне, откуда они лезут — БИЦ и наше спасение. Нас, уходящих из ангара, незатейливо пытаются закидать гранатами, но слишком много мехов на полу, гранаты застревают в обломках и подрывают самих жестянок. Кто-то из роты Дэнча с маньячим смешком активирует взрыватели. Отходим.

Шесть с половиной минут. Огонь такой плотности, что без шлема можно задохнуться. Жарко. Реально жарко. Почему-то все забывают, что плазма — это охренеть как тепло не только в месте попадания, но и вокруг. Термометр шлема упорно замер на отметке +52 С* и опускаться не собирается. Дроиды сами растаскивают своих подбитых и прут, прут, прут почти бесконечным валом. У нас начались первые потери. Новички, не умеющие уходить в укрытие, трое. Полторы минуты до точки невозврата для тех, кто зашел сюда последними. Взрыв технического коридора такой, что там теперь ничего не протиснется. Это хорошо. Сзади стена, лифты и лестница, по которой раз в десяток секунд слетает вниз, на головы своим же, какой-нибудь неказистый В1.

— Нэйт, Кэпу. Как? — отходя от укрытия справа от створки, уступаю место сразу двоим штурмовикам Скара. От ответов Мочилы зависит — будем ли мы ковыряться тут дальше или можно смело трубить отход.

— Мостик ковыряем. Там двое разумных, и куча мехов вокруг. Доколупаем — отключим, вы там, главное, спины нам прикрывайте.

Странно. Обычно наоборот получается, но тут уже мы оказались ближе к стороне, с которой прёт противник. Надо бы его предупредить и согласоваться на отход.

— Мочила, я до БИЦ не дойду.

— А и не нужно, там пусто, — с какой-то задорной злобой крикнул, видимо, отстреливаясь, Нэйт.

— Откуда знаешь?

— Так у тебя ж дроны!

Блять, я про них и забыл, а Бур их и на абордаж потащил, оказывается. Вот жук. Их осталось-то хрен да маленько, ну да ладно, теперь нам точно надо захватить корабль.

Девять минут. Фильтры не справляются с втягиванием перегретого воздуха со вкусом разогретой стали. Стволы стали перегреваться, и хорошо, что весят они не много, а дроидовских карабинов натащили столько, что хоть соли. Гранат нет, и мехи прут как будто на последний в этой войне штурм.

В какой-то момент они просто встали, и шквал огня прошелся в груду отключенного металла.

— Прекратить огонь! Прекратить огонь, я сказал! — переключаюсь на связь.

— Нэйт, Кэпу. Что у вас?

— Здесь Бур. Нэйт на оперативном допросе. Машины деактивированы. Ловите кислородику, парни.

С почти суеверным трепетом услышал, как загудела вентиляция.