– Вы не видите никаких свидетельств удушения прежде повешения?

– Нет.

– Никаких? Из того, что я видел, на шее имеются существенные повреждения, ссадины.

– Судя по отчету коронера, это было то, что на нашем языке называется неполным повешением – там, где повешение не связано с протяженным падением. Типичное явление при самоубийстве. Ссадины, которые вы видите здесь и здесь… – она показала скальпелем, – объясняются тем, что покойная дергалась какое-то время в процессе удушения. Травматического смещения шейного позвонка С2 не наблюдается, то есть перелома позвоночника между первым и вторым шейными позвонками нет, потому что падение было недостаточно протяженным. По этой же причине я не наблюдаю никаких сильных повреждений связок. И опять же все это характерно для суицидального повешения.

– Спасибо.

Она повернулась, чтобы продолжить работу, как вдруг раздался звоночек, дверь распахнулась и вошел ее босс.

– О, Шарлотта, я вижу, вы уже далеко продвинулись! – громко сказал главный судмедэксперт. С его приходом помещение наполнилось запахом «Олд спайс». – Это Шарлотта, – снисходительно добавил он, обращаясь к главному федералу. – Наш первый патологоанатом афроамериканского происхождения. Высший класс. – Он снова повернулся к ней. – Вы позволите?

– Прошу вас, сэр, – сказала Фоше, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально.

Этого следовало ожидать. На боссе был халат и все остальное – полная готовность, и он быстро приступил к работе, оттеснил Фоше от тела, театральным жестом взял скальпель и принялся тыкать, колоть и надрезать то в одном, то в другом месте, производя неодобрительные звуки, относящиеся в основном – понимал он это или нет – к поспешно сделанной аутопсии 2007 года.

– Рассечение сонной артерии должно быть диагональным, – указал он своей подчиненной.

Естественно, он ошибался, этой методике было уже двадцать лет, но Фоше научилась никогда не противоречить боссу под запись.

Моберли суетился и тыкал инструментом то в одно, то в другое место, рассек шейный участок, хотя она уже наполовину проделала эту работу. Фоше поморщилась, когда увидела, что его скальпель портит ее работу.

– Вы забыли полностью обнажить первый шейный, – сказал он. – Дайте-ка мне.

Фоше хотела сказать, что как раз собиралась сделать это, но и на сей раз придержала язык.

Несколько минут все наблюдали за тем, как работает Моберли.

– Я уже говорил об этом деле с ответственным заместителем директора Пикеттом, – сказал он, – и, похоже, тут нет никаких сюрпризов. Все, что я вижу здесь, соответствует смерти через повешение. Вы согласны, Шарлотта?

– Да. – Она и в самом деле была согласна.

Моберли еще немного потыкал в тело, потом выпрямился, огляделся и стащил с себя маску.

– Агент Пикетт предупреждал меня, что это будет потеря времени, и, кажется, он был прав. – Он огляделся. – Так что, Шарлотта, мы закончили с общим обследованием?

Она посмотрела на шею. Ее рассечение так и не было доведено до конца, хотя Моберли постарался изо всех сил, чтобы своими художествами довести до конца уничтожение и без того уже подпорченного трупа.