В тесном от счетно-решающих и связных приборов Центральном посту управления артиллерийской стрельбой командира батареи встретил начальник связи. Младший лейтенант Афанасенко передал Алексею бланк шифрограммы. Там значилось:
– Батарея! К бою!
Открытые укрепления полевого типа. Всего четыре 120-миллиметровых орудия, два зенитных счетверенных «Максима» и пара ДЗОТов с пулеметами – вот и все вооружение. Из-за малого калибра орудий функция батареи была определена как противодесантная. Небольшой гарнизон всего из полутора сотен матросов располагался в землянках. Неподалеку на мысе были оборудованы ложные позиции батареи с макетами орудий.
Но именно 54-я батарея первой ударила по врагу и первая приняла на себя натиск гитлеровцев.
– Пеленг 42… Дистанция 35 кабельтовых… По вражеским танкам… Залп! – скомандовал молодой лейтенант, которому исполнилось всего двадцать два года.
Первый удар по фашистской сволочи нанес простой парень из тихого и провинциального украинского города Кременчуг. Иван Заика в 1936 году попал в Севастопольское училище береговой обороны по комсомольскому набору. Окончил учебу молодой артиллерист в 1940 году, а в июле 1941-го принял командование 54-й батареей. Он командовал орудиями, а жена Валентина – фельдшер, в землянке перевязывала раненых.
Первый удар ошеломил противника, но и только. Колонна штурмовых орудий, бронетранспортеров, несколько легких танков и грузовики с немецкой и румынской пехотой отошли назад.
На дороге остались разбросанными трупы немецких и румынских солдат. Чадно горели подбитые грузовики. Скособочился похожий на гроб полугусеничный бронетранспортер. Из-за щитка с пулеметом свешивался, перегнувшись, труп стрелка.
Утром 31 октября батарея лейтенанта Заики накрыла огнем обнаруженный в поселке Булганак штаб крупного немецкого соединения. Разведка донесла о скоплении легковых машин и грузовиков с антеннами, видимо – сильными рациями. А на окраине села разместились склад боеприпасов и колонна бензовозов с горючим.
После обстрела гитлеровцы все же засекли советскую береговую батарею и нанесли удар штурмовыми самоходками.
Бой был жестоким, гитлеровцы из группы Циглера обладали численным преимуществом, да к тому же и еще запросили подмоги. Были дополнительно перебазированы две батареи тяжелых орудий. Имевшиеся в группе Циглера самоходки «Sturmgeschütz-III», используя свой низкий силуэт, подползали на короткую дистанцию и били почти в упор по позициям советских артиллеристов. Действия «Sturmgeschütz-III» прикрывали легкие танки из состава Третьей румынской армии.
Но это они – в своей «табели о рангах» легкие. А вообще-то любая броня на поле боя – это весьма существенный качественный перевес. А со стороны пехотинца любой вражеский танк – это погибель.
В разгар боя с батареей связался командир дивизиона майор Радовский и передал приказ коменданта береговой обороны генерал-майора Моргунова принять любые меры, но танки не пропустить. В итоге за час отчаянной мясорубки 54-я батарея Ивана Заики выпустила 207 снарядов, уничтожила пять танков, тягач с пушкой и семь грузовых машин с пехотой. Немалыми оказались потери и у краснофлотцев – два орудия из четырех оказались повреждены. Двадцать защитников батареи убито, более тридцати ранено. Разбиты полевые укрепления. Когда бой кончился, к стволам пушек нельзя было прикоснуться, на них дымилась краска.
Позже по полевому телефону связался с 54-й батареей начальник штаба 1-го артиллерийского дивизиона майор Платонов. Он сообщил лейтенанту Заике о решении командования эвакуировать личный состав на шхунах в Севастополь. Шхуны, по его словам, уже вышли. С ними идет миноносец «Бодрый», в его задачу входит артиллерийская поддержка батареи. Майор особо подчеркнул указание штаба: все, что нельзя взять с собой, непременно уничтожить. Телефонную связь держать до конца посадки на шхуны. А как только весь личный состав будет на судах, немедленно донести по радио.
Но эсминец «Бодрый» пришел раньше шхун, встал на рейде, высадил на шлюпке корректировочный пост и стал ждать. Он ждал долго, но никаких сигналов так и не дождался, снялся и ушел в Севастополь.
Вместо эвакуации уцелевшие матросы на батарее услышали тягучий свист и шелест, будто бы сухой песок шуршит по стеклу. Это через их головы летели дальнобойные снаряды орудий бронебашенной батареи.
Огромные фонтаны взрывов взметнулись над селом Булганак. Среди пыльной пелены вдруг рванулся в небо огромный огненный гейзер, разлетелись во все стороны сверкающие сполохи пламени. Полевой склад боеприпасов был уничтожен. Третьим или четвертым залпом накрыло немецкие бензовозы на окраине села. А снаряды все ложились, взметывая тонны крымской земли. Осколки секли гитлеровцев и румын, корежили технику. Огневой налет длился недолго, но был исключительно эффективен.
Так кончился второй день на батарее лейтенанта Заики. Иван думал, что упадет от усталости, но отдыхать некогда. Требовалось восстановить два орудия и заново скомплектовать расчеты взамен выбывших из строя артиллеристов. Первого ноября батарея была поднята по тревоге с рассветом. Противник, по-видимому, решил отдать батарею Заики «на съедение» своей тяжелой артиллерии и минометам. На позициях стали ложиться тяжелые 150-миллиметровые снаряды.
В девять утра штаб дивизиона потребовал лейтенанта Заику к полевому телефону. Было обещано при первой возможности выслать корабль для эвакуации, а пока предоставить данные для корректировки стрельбы по артиллерии противника.
Почти в полусотне километров от позиций лейтенанта Заики снова развернулись массивные округлые башни «Тридцать пятой». В толще железобетонного массива, в Центральном посту Алексей принимал по телефону данные для стрельбы. Немецкую тяжелую батарею никак не могли засечь. Да и измерить дальность до цели уже не получалось, единственный дальномер лейтенанта Заики был разбит.