— Ну да… решил… а потом увидел вас.
— Так какого же дьявола ты не побежал прямо к нам, а торчал здесь и заставил нас сделать крюк?
Мальчик потупился. Причина осталась все та же, но она вдруг показалась ему такой глупой и ребяческой, что он не решился объяснить.
— Хорошо еще, что мы глядели в оба, не шныряют ли где краснокожие, — продолжал незнакомец, — иначе могли бы и не заметить тебя, а то и застрелить. Чего ради ты тут стоял столбом?
Мальчик по-прежнему молчал.
— Клаленс, — послышался из травы тоненький, сонный голосок, — подними меня.
Сюзи проснулась: ее разбудил выстрел.
Незнакомец быстро повернулся на голос. Кларенс вздрогнул и стряхнул с себя оцепенение.
— Ну вот, — сказал он с упреком, — разбудили все-таки. Из-за нее я и оставался здесь. Мне ее было не донести до вас. А идти она не смогла бы со страху. Будить ее я не хотел, чтоб не напугать, а если б оставил здесь спящую, потом не нашел бы. Вот и все! — Он ждал, что его будут ругать, но пускай, ведь Сюзи уже в безопасности.
Мужчины переглянулись.
— Значит, — сказал тихо первый, — ты не побежал к нам из-за своей сестренки?
— Она мне не сестра, — быстро ответил Кларенс. — Просто девочка. Дочка миссис Силсби. Мы сидели в фургоне, а потом слезли. Это я виноват. Я сам ее снял.
Трое мужчин подъехали ближе, окружили его, нагнулись к нему с седел, упершись руками в колени и склонив головы набок.
— Выходит, — сказал первый серьезно, — ты, старина, порешил лучше остаться здесь и разделить с ней ее судьбу, чем напугать или бросить ее, хотя это был твой единственный шанс спастись!
— Да, — сказал мальчик, досадуя, что эти взрослые вечно долбят одно и то же.
— Подойди-ка поближе.
Упрямо насупившись, мальчик шагнул вперед. Мужчина сдвинул ему на затылок рваную соломенную шляпу и заглянул в лицо, отчего Кларенс потупился. Не снимая руки с головы мальчика, он повернул его к остальным и сказал тихо:
— Каков щенок, а?
— Да, уж щенок будь покоен, — отозвались они.
Голос не был сердитым, хотя при слове «щенок» мужчина выдвинул вперед нижнюю челюсть, шутливо изображая английского дога. Не успел Кларенс сообразить, обидно ли такое прозвище, мужчина подставил ему ногу, продетую в стремя, и, поманив его рукой, сказал: