Когда Пол вставил ключ в замочную скважину, за нашими спинами внезапно раздался женский голос:
– Эй! Можно вас на пару слов?
Развернувшись, мы увидели женщину лет пятидесяти, стоявшую у припаркованного на обочине «шевроле».
Пол поставил чемоданы на землю и решительным шагом пересек лужайку. Я поспешила за ним.
– Я могу вам чем-то помочь? – Голос Пола прозвучал прохладно.
– Джин Келлерман. «Стоункилл газетт». – Женщина протянула ему руку и, выдержав паузу, добавила: – Уверена, вы меня помните, мистер Гласс.
– Нет, я вас не помню, – отрезал Пол, так и не ответив рукопожатием.
Миссис Келлерман удивленно вскинула брови и, бросив на меня короткий взгляд, спросила:
– Могу ли я задать вам несколько вопросов?
– Миссис Келлерман, сейчас время скорбеть. Мы будем благодарны, если вы оставите нас в покое. Идем, Энджи, – ответил Пол и, взяв меня за локоть, повел к дому.
У двери я обернулась и увидела, что миссис Келлерман все еще смотрит нам вслед.
Глава 9
Руби
Мисс Уэллс хорошо относилась к Руби. Вечером она подала девочке здоровый ужин, в котором присутствовало четыре основных группы продуктов: мясо, молоко, хлеб и овощи. Силья, будь она сейчас здесь, обрадовалась бы, что ее дочь питается именно так. А Руби очень хотелось, чтобы мама сейчас была рядом.
Она выпила молоко большими глотками, точно маленькая, и вытерла салфеткой образовавшиеся на верхней губе «усы».
– Ты ведь встречаешься завтра с дядей, верно? – спросила мисс Уэллс, когда они вместе убрали со стола.
– Да, верно.
Мисс Уэллс осталась на кухне проверять тетради учеников, а Руби, пообещав вести себя тихо, как мышка, отправилась в отведенную ей комнату.
Забравшись в постель прямо в джинсовом комбинезоне и свитере, которые носила целый день, она взяла книгу «Убить пересмешника». Руби прочитала ее трижды с тех пор, как книга появилась в июле в магазинах. Свернувшись калачиком, она задумалась о Страшиле Рэдли и о том, как он ходил по Мейкомбу, оставаясь никем не замеченным. Как выгодно быть невидимкой!
Чтение переносило Руби в другой мир, где не нужно думать о собственной жизни, вот только в этой комнате было слишком одиноко.