У нее не было ни отца, ни братьев. С детства она жила с матерью в окружении финских иммигранток, которым Микаэла предоставляла кров до тех пор, пока они не встанут на ноги в новой стране. Жаркими летними вечерами, сидя на пожарной лестнице, Силья и другие девчонки хихикали и шепотом обсуждали собиравшихся во дворе мужчин Алку, чьи широкие спины, едва прикрытые майками, блестели от пота.
Силья скользнула взглядом по длинным ногам мужа, не слишком широкому, но мощному торсу и плоскому животу. Свидетельство его возбуждения, вздымавшееся из гнезда темных волос, застало ее врасплох, ведь она ни разу, даже на картинках, не видела мужского естества.
– Очаровательный наряд, – заметил Генри. – А теперь сними его.
Дрожащими руками Силья скинула одежду.
Она уже давно смирилась с тем обстоятельством, что родилась не слишком привлекательной, и к своей внешности относилась довольно спокойно, но вот тело… Силья прекрасно осознавала, что ее фигура – то, что нужно: полная грудь, округлые бедра и тонкая талия. Впрочем, обычно никто этого не замечал, ведь зеленая юбка-карандаш и подходящий по цвету свитер, которые она носила с самой первой встречи с Генри, были самым облегающим комплектом в ее гардеробе. К тому же никто, кроме матери, купавшей ее в детстве, не видел Силью обнаженной.
Но теперь она замужняя женщина. А супругам совсем не зазорно ходить друг перед другом нагишом.
– А ты горячая штучка, черт возьми, – тихонько присвистнул Генри и, взяв жену за руку, потянул в постель.
Силья старалась не волноваться из-за того, что произойдет дальше. По рассказам девушек из колледжа, имевших близость с мужчинами, она знала, что с первого раза может не получиться и нужно использовать вазелин, поэтому запаслась небольшим пузырьком, который спрятала в сумке. Когда ее опасения подтвердились – Генри пытался в нее войти, а она старалась расслабиться, – Силья робко предложила воспользоваться советом подруг.
– Никогда не слышал о таком способе, – удивился Генри, – но, если это поможет, давай попробуем.
Силья выскользнула из постели, достала из сумки пузырек и попросила Генри отвернуться.
Они предприняли еще одну попытку, и вазелин действительно помог. Никогда в жизни Силья не испытывала подобной близости с другим человеком. Ее ошеломило то обстоятельство, что Генри окутал собою не только ее тело, но и все существо. Силья хотела, чтобы это действо продолжалось вечно, но Генри вскоре замер и закричал так громко, что соседи за стеной вполне могли его услышать. Однако Силье не было никакого дела до того, слышит их кто-нибудь или нет.
Перекатившись на бок, Генри в изнеможении прошептал:
– Моя куколка.
Силья устроилась рядом с мужем, крепко прижавшись к нему и укрыв их обоих одеялом. Она знала, что ему нужно отдохнуть. Сама же медленно вдыхала и выдыхала в попытке унять отчаянно колотившееся сердце. Ей не терпелось дождаться того момента, когда они снова смогут заняться любовью.
Теперь, когда Генри появлялся на Манхэттене, они больше не посещали рестораны и не гуляли по городу, а снимали номер в отеле. Муж оплачивал пребывание и подписывался в журнале регистрации своим квадратным почерком: «Мистер и миссис Генри Гласс». Клерк за стойкой улыбался одетому в военный мундир Генри, кивал Силье, теребившей обручальное кольцо, и желал приятного пребывания. В ответ Генри уверял его, что именно так и будет. Поднимаясь в лифте, супруги держались за руки.
Силье очень нравилось заниматься любовью с мужем, и собственная раскованность ее изумляла, ведь раньше она не могла и помыслить, что интимная жизнь столь многообразна. И все же она делала это вместе с собственным мужем, словно на свете не существовало ничего более естественного.
Теперь Силья была замужем, и Генри – красивый идеальный Генри – принадлежал только ей одной. Ни у одной женщины не было прав на его тело, и ни один мужчина, кроме Генри, не смел посягнуть на нее. И так будет до конца жизни.
– Я никогда об этом не пожалею, – прошептал Генри, когда они в изнеможении сжимали друг друга в объятиях. – Женившись на тебе, куколка, я принял самое разумное решение в своей жизни.
Глава 8
Энджи