— Сегодня переночуем у одного моего знакомого, а завтра отправимся с утра пораньше, — сказал всем Шептун. — Если поторопимся, то уже до заката в Городе будем.

Дом знакомого Шептуна оказался, по счастью, недалеко. Старик как-то замысловато постучал в дверь, и вскоре она со скрипом отворилась. На пороге возник мужчина почтенного возраста. Он вместо приветствия кивнул и снова скрылся за ней. Шептун махнул охотникам рукой, предлагая следовать за ним, и прошёл в дом.

Комната оказалась довольно просторной. Посередине стоял небольшой стол, уставленный нехитрой снедью. По всему было видно, что их уже ждали. Вдоль стен располагались три топчана. Валу первым делом направился к столу, откупорил стоявший там бурдюк и сделал три добрых глотка.

— Единственно, что мне нравится у горожан, так это их вино, — рыгнув, произнёс он, — если бы в Долине такое делали, ноги бы здесь моей не было.

— Не увлекайся, Валу, — сказал Рон, отбирая у него бурдюк. Потом, тоже хорошенько отхлебнув, добавил: — Не забывай, мы тут по делу.

Охотники быстро перекусили и легли спать. Рон с Валу устроились на полу, подсунув мешки себе под головы, и дружно захрапели.

Сит, Шептун и Ник легли на топчаны. Они были жёсткие и пахли травой.

«Что день грядущий нам готовит?» — на ум Нику вдруг пришли строчки когда-то услышанного стихотворения, и он провалился в сон.

Ему опять снились звёзды. Было ощущение, что он стремительно летит в пространстве и его цель впереди — маленькая, еле мерцающая звёздочка. Ник чувствует, как его скорость стремительно возрастает. Звёзды вокруг него вытягиваются в тоненькие светящиеся нити. Звёздочка, наконец, начинает приближаться, увеличиваясь в размерах. Потом она раздваивается, и Ник понимает, что это глаза. Ник всматривается в них что есть силы. В лицо ему начинает дуть ветер. Ник пытается прикрыться от него рукой, но руки не слушаются. Он летит всё быстрее и быстрее. Постепенно вырисовывается какой-то силуэт, и ему приходится щуриться, чтобы разглядеть его получше. Тут время замирает, и Ник видит красивое лицо девушки, окаймлённое густыми каштановыми волосами. Большие чуть раскосые глаза смотрят на него внимательно и как бы удивлённо. Её полные, чувственные губы складываются в улыбку и голосом Умки произносят: «Я жду тебя, Большой Человек».

— Вставай! Все уже заждались тебя! — Сит тормошил его за плечо. — Сколько можно спать?

— Что, уже утро? — Ник протёр глаза. За окном светало. — Чертовщина какая-то! — по-русски выругался он.

— Что ты сказал? — Сит уже надевал свой заплечный мешок. — Догоняй давай! Скоро Город увидим!

Идти было легко. Дорога была ровная и широкая. За ней явно следили. По обе стороны её на всей протяжённости были прокопаны канавы. Ник, поразмыслив, решил, что это для стока воды. Дорога проходила вдоль людских поселений. Деревнями их назвать у Ника язык не поворачивался. Дома были добротные и, как правило, все в два этажа. Некоторые напоминали небольшие замки. Почти все были окружены высокими каменными оградами. Кое-где играла музыка, слышался детский смех.

Охотников несколько раз обгоняли повозки, запряжённые четвероногими животными, очень напоминающими земных лошадей. Ник, как в первый раз их заметил, так чуть дар речи не потерял. Издалека их вообще было не отличить. Может быть, гривы были менее густые, да хвосты короче. Вот и всё отличие. Да и мало ли разных конских пород на Земле. Может, и точно такие есть.

Потом он стал размышлять: а что, собственно, его так это поразило? Почему-то, когда он в первый раз на болоте увидел охотников, его совсем не удивило, что они как две капли воды похожи на среднестатистического землянина. Ну, может, пониже ростом, а так если помыть как следует, да и постричь, что желательно, так и не отличишь. «Вообще-то помыться и мне совсем бы не помешало», — скептически осмотрел себя Ник. Но всё равно весь оставшийся путь у него в голове крутилась какая-то мысль, которая никак не хотела формулироваться. Из задумчивости его вывел восторженный возглас Сита:

— Город! Великий Город! — Мальчик, пока шли, всё время вглядывался вперёд и заметил его первым.

В течение последующего часа охотники миновали ещё три контрольно-пропускных пункта. Проблем не возникало. Беглый взгляд на подорожную, быстрый визуальный осмотр, и они продолжали свой путь. Единственно на последнем, третьем, им пришлось с полчаса подождать. Там скопилась большая группа таких же, как и они, пеших путников и дюжина гружёных повозок. Стоял шум голосов, звучала лёгкая брань. Торговцы, которым и принадлежали эти повозки, вели словесную перепалку со стражниками.

— А я вам опять говорю! — красномордый страж, то и дело поправляя висевшие у него на поясе внушительного вида ножны, пытался перекричать толпу. — Центральные ворота закрыты! И будут закрыты до начала Празднования. Что тут непонятного? Повозкам въезд через Западные, пешие идут через Восточные!

Толпа в ответ возмущалась, кто-то тянул ему какие-то бумаги, другие обещали пожаловаться на самоуправство. Шептун подал незаметный знак охотникам. Они, не останавливаясь, обогнули кричащую толпу и подошли к пропускному пункту с левого края. Старик ловко проскользнул прямо к здоровенному стражу, с безразличным видом взирающему на гомонящих торговцев, и протянул ему подорожную.

— А ну расступись! — бросив на неё один только взгляд, заорал тот. Толпа шарахнулась в разные стороны. Понизив голос, он уже тише добавил охотникам: — Проходите живее. Туда идите, через Восточные.