— Я имела в виду моего ребёнка, — тон её подруги был сухим.
— О да. Совершенно. Неплохо для плодов промежности, — пробормотала Рейвен в свой кофе.
Горячая жидкость с терпким вкусом потекла ей в горло. Жар кружки согрел её руки. Меган была надёжным другом. В её доме тоже никогда не было слишком жарко для кофе.
Меган улыбнулась сыну сверху вниз, прежде чем усадить его на пол перед кучей разноцветных пластиковых контейнеров.
— Ты только что назвала моё любимое дитя плодом промежности?
— Не притворяйся обиженной. Пока вы не вскочили на детородный поезд, вы были так же напуганы идеей иметь детей. Кроме того, разве твой собственный муж не говорил о твоих женских делах как о крушении поезда, когда ты рожала?
Меган нахмурилась.
— Я не оценила его аналогий для моих
Рейвен фыркнула.
— Он не так уж плох.
Взгляд Меган стал отстранённым, и отвращение сменил капризный взгляд.
О, чёрт.
— Они все плохие.
Меган сосредоточилась и внимательно посмотрела на Рейвен. Через секунду или две она потянулась за своей кружкой и сделала большой глоток. От пара запотели её очки.
— Не все мужчины придурки, Рейвен.
— Ты права.
Рейвен повторила за подругой и отпила ещё немного кофе. Меган приготовила его так, как ей нравилось, — достаточно молока, чтобы оно стало бежевым.
— Твой муж, мой отец и мои братья не так уж плохи.
— На самом деле, я бы сказала, что Беар-мудак, — сказала Меган.
— Просто потому, что между вами ничего не вышло…