— Ну пойдем, чего с хорошим человеком не поболтать.

На этаже факультета мы влипли в толпу первокурсников. И я нос к носу столкнулся с офигеннной синеглазой брюнеткой. Длинноногой и немыслимо кавайной. Не медля ни секунды, взял её за руку, обнял за талию и сделал пару па вальса.

— Это уже похищение? — спросила Катя

— Привет, Кать, — сказал Ефрем, — отдай Мостовского, у нас тут дело. Я тебе его потом верну.

— Не, похищение по плану, после пары. Я буду тебя возле выхода из школы ждать.

Услышав приближающиеся шаги, Миша как-то незаметно оказался к нам лицом. Причем вся группа нас кажется даже не улышала. А Миша заулыбался и протянул руку:

— Привет пацаны.

— Привет, Миш. Помощь нужна. Пойдем, поболтаем быстренько.

В прошлой жизни у меня с ним установились очень приятельские отношения. Он держал дистанцию, но мы друг другу помогали, по-мелкому. Только однажды он попросил всерьез. И я месяц работал вместо него. По окончании институтау него случилась свадьба и он уехал в Судак на медовый месяц. Это была лучшая работа которую я знаю.

Я его подменял в качестве водителя ночной хлебовозки. Это сейчас – элитная работа, по статусу равная таксистам и барменам и самую малость недотягивающая до валютных проституток. Но меня покорила не очевидная выгодность, а сама работа.

За ночь нужно было с хлебзавода на Лиговке отвезти хлеб в булошные на Петроградской. Ничего сложного, но в Питере летом разводят мосты. В принципе, можно было успеть. Но я частенько оказывался заперт на стрелке Васильевского острова. Тогда я садился на подножку, закуривал, и глазел по сторонам. Белые ночи. Толпы веселого и праздного народу.

Часто ко мне подваливали компании, и покупали у меня теплые батоны. Если компании были приятные, или там были симпатичные девушки, я угощал ребят бесплатно. Ментам из оцепления и гопоте сурово продавал по номиналу. Поодаль народ под магнитофон плясал рокабилли. С другой стороны дороги, у колонн, парни пели под гитару. По Неве сновали лодки. А город был непостижим и прозрачен.

Честно говоря я долго думал, что знаю куда попаду после смерти. В хлебовозку перед ограждением Дворцового моста.

Сидя на гранитном парапете Майк и Джо Ли Хукер будут наигрывать на гитарах майковское «Лето». Чуть подальше Цой соберет толпу малолеток. Ко мне подвалят Курехин с Болучевским, оба в теплых пальто и с меховыми шапками подмышкой, потому что вышли из дома еще в Феврале. Предложат портвейну в обмен на батон. У самой воды, на Стрелке, будет сидеть обдолбанный Курт Кобейн, а рядом с ним будет клевать носом такой же хороший Саня Башлачев.

А еще… Короче будет полный заебись.

Но меня отправили сюда. Меняй историю говорят. Ну-ну.

Выслушав Андрюху, и мои пояснения, Мишаня сказал:

— Три дня? Подходит. Только ты Тоха меня туда в четверг подвези и покажи где что. И вы мне помогаете с переездом. В Феврале.

Хлопнули по рукам и рабежались. У нас начинался семинар.

— Я тебе говорил, что ты офигенная и на тебя удивительно приятно смотреть? — я усадил Катю в машину, уселся сам и мы тронулись.