Мы закурили.

— Конечно! Вот рассмотрим приказ уничтожить какое-нибудь государство. Ну вот Албанию к примеру.

— Почему Албанию?

— Во-первых, недалеко. Во-вторых, что ты знаешь про Албанию?

— Э…там вроде бы Ходжа.

— Вот видишь, ничего про них никто не знает! Это верный признак злодейства, что они замышляют. Так что отправляем Псковскую дивизию. Рассказать что дальше будет?

Ефрем сел на подоконник, и прищурился.

— Ну расскажи.

— Вы промахнетесь с выброской. Возьмете на пару градусов правее и десантируетесь всем кагалом. Через пару дней, когда трахнут не тока все население, но и некоторые трупы, ординарец, наливая утренюю кружку Божоле командиру дивизии, скажет, что трищь полковник, прапорщик Сидоров тут в амбаре местную уестествлял, а она на странном языке ругалась. Орала лямур, жутем, и все уи да уи. Как-то это не по албански. Прям очень матерно. Командир мгновенно протрезвеет, приступит к ориентированию, и осознает что местность вокруг – Альпийский Прованс. Соберет войско и марш-броском двинет по суворовски через Альпы. Измученные и озверевшие десантники, добравшись наконец до Албании ея победят с особым зверством. Ибо нефик уклоняться от десантирования. Сходится?

— Нуууу… мне кажется через сутки бы разобралсь и Прованс совсем не жаль.

— Вот Андрей Валентинович, в этом — весь десант. Вам никого не жаль. Но давай взглянем на нас, на ракетчиков.

— Ну давай.

— Тут все просто. Однажды Албания исчезнет. Ясное дело после приказа. И там заодно соседям прилетит, Югославии с Венгрией, Швейцарии с Италией. Но проблемы негров шерифа не ебут. Ибо сказали вам – на одного линейного дистанции, а вы – столпились.

— Тох, очень сложные метафоры. Я не выспался.

— Ну все просто же. Ты бы разнес всю Прибалтийскую, с персоналом, и таксистами. И за нами бы бегала вся питерская ментовка. А вот когда делом занимался я- и гостиница на месте, и узбеков в городе нет. Ну испугался слегка, подумаешь…

— Вот сразу видно ракетчика. Сидит в лесу, пока другие воюют, и вместо уважения к бойцам, одни издевки. Потому что он – щит родины. А остальные – так.

— Ну вот же! Извинения приняты. Ты наконец все понял. В пятницу ты в переговорах участвуешь. Молчаливым присутствием. И для надежности еще Мишу Федорова позовем. Посмотреть вокруг, не замышляет ли кто чего.

Ефрем поежился.

— Как-то ты уж очень сильно испугался. Миха, это … да.

— Да ладно, пойдем, найдем его и поговорим. Вот в простой истории мне нафик не нужны гиморы эти все. У нас планы всякие, а тут уголовщина голимая.