— Товарищ пассажир, вы там не заснули?
— Сейчас!
Встал, откинул крышку стульчака и нажал педаль.
— Браслет можно сделать невидимым? — спросил я голос в моей голове.
Ремешок исчез. Открыл дверь и поплелся на свое место.
— Что, живот скрутило? — спросил Голубь, пропуская меня на место.
Из за переднего кресла опять вылезла голова Фила.
— Правильно Тоха! Желудок должен быть свободен, и готов к домашним пирожкам!
Я отвернулся к иллюминатору. Сосед закурил. Я посмотрел на него и вспомнил, что в самолетах можно курить. Похлопал по карманам и достал сигарету. Сигареты «Полет», овальные. Без фильтра. Осторожно закурил. Жесть.
Надо взять паузу, как-то слишком много всего на меня. Только вот еще что:
— Линия Доставки!
— Да?
— Впредь материализацию чего-либо осуществлять только по прямому приказу.
Я ведь чуть себя случайно не пристрелил. У ПМа был снят предохранитель.
По громкой связи объявили посадку. Попросили пристегнуться и воздержаться от курения.
Из самолета я вышел последним. Пахло недалеким заливом. Неяркое солнце приятно грело. Дул легкий ветерок. Питер.
У трапа стоял автобус ЛиАЗ. Из дверей махали руками ребята. Подземным переходом мы вышли из здания аэропорта. Многие из наших, после взаимного пожатия рук, пошли на остановку автобуса. Другие стали в очередь к стоянке такси, рассчитывая занимать такси по четверо. Я закурил.
Ко мне подошел командир нашего отряда. Его жена, что была у нас поваром, держалась рядом.
— Ты куда сейчас Антон? Не хочешь с нами? На Лиговке выскочишь.
— Спасибо Кирилл — надо же, вспомнил как его зовут — я сейчас на электричку, до Ленинского. А там пересяду и домой. Так что спасибо. И вообще, мне, кажется, нужно посетить обитель раздумий.