– Что ты там бормочешь?

– Ладно, мы поняли, – мягко, смиренным тоном промолвил Димон. – Больше не будем.

Но на сторожа его подчёркнутое смирение, очевидно, не произвело впечатления. Перегородив приятелям дорогу и сложив могучие руки на не менее могучей груди, он ещё шире, приоткрыв крупные белые зубы, ухмыльнулся и, с понимающим видом покачивая головой, звучно и отчётливо проговорил:

– Ну, теперь мне ясно, кто всё это время тырил с площадки стройматериалы. Вот они, воры! Попались наконец.

– Какие ещё стройматериалы? – пролепетал Димон, в непритворном изумлении округлив глаза.

– Какие? А вот такие, – голос сторожа по-прежнему звучал многозначительно и веско, слова срывались с его уст как камни. – Те самые, которые ты с дружком своим таскал отсюда по ночам. А вот сейчас, видно, настолько обнаглели, что уже и ночи дожидаться не стали. Вечерком решили нагрянуть!

Димон растерянно огляделся кругом.

– Что за чепуха… Да что здесь воровать-то? Один мусор да шприцы использованные…

– А-а! – воскликнул здоровяк, мрачно блеснув глазами. – Так это ваши шприцы здесь раскиданы? Значит, вы не только воруете, но и колетесь тут? Воры, да ещё и нарики в придачу. Тырите стройматериалы, чтобы было на что наркоту купить. Да тут, оказывается, целая преступная цепочка! Ну что ж, отлично: накроем всю шайку одним махом…

Димон в ещё большем недоумении уставился на нёсшего околесицу сторожа, не понимая, шутит тот или говорит всерьёз, – по его тону и выражению лица, частично скрадываемого к тому же мглой, трудно было определить это.

Но, скорее всего, ближе к истине было второе, так как сторож вдруг нахмурился и мотнул головой наверх.

– А ну-ка, архаровцы, подымайтесь. Щас выйдем на свет, и я посмотрю на ваши руки.

– Зачем? – совсем уж упавшим голосом выдохнул Димон.

– А взглянуть хочу на ваши вены! – понизив голос, нарочито зловещим полушёпотом произнёс громила и шагнул к Димону.

Тот невольно отстранился и машинально сунул руку в карман, где его пальцы наткнулись на газовый баллончик, о котором он успел забыть. Димон тут же схватил его и стал медленно вытаскивать наружу.

Сторож между тем положил свою огромную тяжёлую ручищу на его плечо и крепко сжал, так что Димон сморщился от боли.

– Мне что, два раза повторять? Марш, я сказал. На крышу!

И в ту же секунду за спиной у Димона раздался сдавленный Мишин возглас. Димон обернулся и увидел, что друг, страшно побледнев, широко распахнутыми, остановившимися глазами смотрит куда-то вперёд, мимо сторожа, как если бы что-то привлекло там его внимание. А вернее сказать, поразило и ужаснуло.

Димон, мгновенно поняв, что приятель, видимо, узрел что-то пострашнее грозного сторожа, устремил свой взгляд по направлению его оцепенелого взора, напряжённо всмотрелся… И сам вздрогнул и отшатнулся от ужаса.

В глубине расположенной напротив квартиры высилась громадная чёрная фигура. Совершенно неподвижная, словно это была статуя, случайно забытая тут строителями. Она довольно чётко вырисовывалась в дверном проёме, озарённая сзади брезжившими в окна затухавшими солнечными отблесками. Однако ясно были различимы лишь её контуры, лицо же и одежда терялись в наполнявшем помещение тёмно-сером, всё более густевшем сумраке. Но поскольку фигура и прежде всего голова были обращены к выходу, было очевидно, что взгляд рослого незнакомца, до сих пор остававшегося незамеченным, обращён на задержавшуюся на лестничной площадке троицу.