Кроме этого, я задал вопрос о возможности забрать самолёт, с тем чтобы, регулярно летать между нашими посёлками. Судейкин был не против и предложил приехать за самолётом, как только я найду время. Я решил, что сначала наведу порядок здесь и, как только служба наладится и войдёт в своё русло, сразу поеду в Маргелово. Чрезвычайно важную идею подал я Судейкину напоследок. Раз уж монголы нападут на Муром и Нижний, то надо немедленно уговорить князя Ингвара занять в этих княжествах, как можно больше денег, под любые проценты, с обещанием, якобы, их возврата после сбора урожая 1240 года, ссылаясь на тяжёлое положение княжества от его разорения монголами. Одновременно выкупить у купцов в долг, как можно больше зерна, сена, других продуктов, предметов роскоши и вообще всего, что только можно. Возвращать всё равно не придётся. Судейкин живо заинтересовался этой идеей и обещал завтра же начать действовать в этом направлении и, возможно, вложить в эту аферу часть наших денег. В половине десятого я лёг спать на своё жалкое ложе.

Жизнь возвращается в своё обычное русло.

7 октября. Пятница. Встал по будильнику без десяти семь и пошёл к учебному центру, постучав по пути, в дверь к Арзамасу с Алёшкой. Ровно в 7 объявили подъём и обе наши роты, во главе со мной, побежали по дороге к причалу и обратно на стадион, где мы провели разминку и вернулись. Я пошёл к себе переодеваться и умываться, а в половине девятого на завтрак. В 9 часов начались занятия, как в школе, где преподавали Арзамас с Алёшкой и Кечуш, так и в учебном корпусе. Я вёл лекции в аудитории на два взвода. Я рассказывал о проекции фигур на плоскость и системе координат. После обеда я пошёл проверять ход строительных работ в лагере и вообще состояние дел. Артельщики, разделившись на 3 группы, строили жилой дом, столовую и казарму. Им помогали волонтёры, по взводу на каждый объект.

Карта Воронежской комендатуры на конец 1239 года.

Планировали ввести все 3 объекта к 15 октября. После этого переходили на конюшни, следующий жилой дом и механической мастерской. Пообщался с бригадиром артельщиков, Килибакой, старшиной Суздальцев, Лемешем. Поговорил с пленными бродниками, к которым уже присоединились два половца и два византийца, к ногам которых, уже приковали цепи. Спросил, как их кормят, какие жалобы. Поинтересовался ходом обжига кирпичей и керамических труб. Зашёл к лесорубам, где Кечуш и Парамон управлялись с САУ, а шестеро Суздальцев валили деревья. Узнал у Тери, что он нанял четверых пожилых крестьян для выпаса овец и ухода за лошадьми.

В столовой работали 8 наёмных женщин из рыбацких посёлков. Десять женщин занимались уборкой помещений в школе, учебном корпусе и штабе. Восемь пожилых мужчин работали садовниками и по уходу за коровами и свиньями. Сходил на склад у причала. Склад отгрохали вместительный, размерами 60х24м. В одном отделении лежали доски, их было ещё больше тысячи. В другом отделении хранились продукты длительного хранения –копченое мясо, зерно разное, мука, масло, в том числе 2 бочки оливкового, которое мы привезли, арбузы и т.п. Несколько электромоторов, кое-какие трубы и прокат. Склад постоянно охраняли два часовых. На причале стояли наши корабли –«Ока», галера и 10 ладей. 8 ладей мы продали за 16 гривен.

Причал также охраняли 2 часовых и на «Оке» дежурили два матроса. Сходить на торг уже не было времени, и я вернулся через пост со шлагбаумом, при входе на дорогу в лагерь. Здесь также дежурили двое. Так день и прошёл. После ужина Теря представил мне список бывших гребцов. Там оказалось много людей из княжеств, в которых сейчас зверствовали монголы, поэтому они вынуждены были остаться у нас.

Из остальных, желание вернуться домой, высказали 42 человека –Пронские, Рязанские, Суздальские. Профессии у людей были самыми разнообразными, как-то: плотников -11, крестьян -44, горшечников -2, кожевников -4, купцов-2, чеботарей -3, бочаров-4, пекарей-1, мельник -2, пастухов-4, шорников-2, монахов-1, пасечник-1, дружинников бывших -14, лекарь и его помощник, кузнецов -5, приказчики в лавках -4, плавильщиков -3, углежёгов-6, строителей -12, стеклодув -1, остальные не имели никакой профессии и работали батраками или типа, принеси-подай. Меня крайне заинтересовал стеклодув и лекарь с помощником. Вот кто нам нужен до крайности. Да и все остальные профессии нам бы пригодились, даже крестьяне. Завтра с утра ещё раз поговорю с ними.

8 октября. Суббота. С утра пробежка всем лагерем, разминка на стадионе и на завтрак. Провёл лекции до обеда, на тему –«Периодическая таблица» Менделеева, благо, что имелся учебник по химии за 10 класс. После обеда, вместе с Терей отправился на место лагеря бывших гребцов. Они расположились между загоном для овец и лесопилкой. Безусловно, все они были крайне поражены увиденными машинами, бензопилами, козловым краном с тельфером и много ещё чем. Я попросил их выстроиться и рассказал им о всех благах, которые ожидают тех, кто захочет здесь остаться.

Мало того, я предложил даже тем, кто имел семью, съездить за ней и привезти сюда. На это я даже выдам деньги. Те, кто уже изъявили желание остаться, с понедельника могут приступать к работе. Со сдачей жилого дома, все будут уже через неделю-две, расселены в квартирах, пока по нескольку человек, но, с постройкой жилья, каждый получит или избу, или отдельную квартиру. О своём решении они могут мне сообщать лучше всего завтра, а сегодня хорошенько подумать о моих предложениях. Оставив их

решать свою судьбу, я отправился на торг. День был не базарным, но народу хватало.

Я пришёл с пятеркой охраны и Арзамасом. Директором рынка сейчас был новый человек, по виду, грек. Он назвался Алексисом и пошёл с нами, показывая своё хозяйство. На расстоянии около 50-70 метров от причалов, начинались торговые ряды, в виде прилавков с навесами от солнца и дождя. Эти ряды тянулись на две сотни метров в два ряда, а к лесу располагался ещё один ряд лавок – двухэтажных изб, где первый этаж занимал магазин, а во втором жили хозяева. У лавочников имелись, сзади домов, склады с товаром и даже уже клочки земли под огород. Видно было, что люди устраиваются надолго. Что интересно, ряды и лавки расположились на месте бывшего

рыбацкого посёлка, который переместился на другой берег залива.

Рыбакам заплатили за их лачуги, чтобы они их освободили. Лачуги были в основном землянками, которые было не жалко оставить. На месте этих землянок устроили склады или вообще снесли, выстроив на этом месте избу. Побережье преобразилось совершенно. Кроме торговых рядов, стояли 14 двухэтажных лавок. Между прочим, обрезные брёвна для строительства, лавочникам предоставил Теря, за чисто символическую плату. Уезжая, я рекомендовал Тере, по возможности помогать расширению рынка. За торговыми рядами, вправо уходила дорога к деревне землепашцев Эрзи, вдоль которой уже появились около дюжины изб, заселенных родственниками лавочников, уже начавших вырубать лес и пахать землю под огороды и зерновые.

До деревеньки было едва полкилометра и, эта дорожка непременно будет заселена в скором времени. А вдоль берега к будущему Воронежу тоже уже выросли более 20 домов новых поселенцев, образуя поселение. По моим предположениям, ранок, скорее всего, потихоньку будет сдвигаться в эту сторону и вглубь леса, дальше от реки, так как места там осталось немного, а расширяться в нашу сторону мы не позволим, и так уже самим мало места. Особенно, меня обрадовала паромная переправа через реку, ещё чуть дальше от рынка, где-то в 350 метрах. В этом месте ширина реки составляла примерно 150 метров. В качестве парома использовалась резиновая десантная лодка А3, способная перевозить до 30 человек или до 3.6 тонн груза, а её размер 6х2.3 метра, позволял разместить телегу с конём. На обеих берегах были установлены барабаны, на которых крепился канат. Три крепких «пенсионера», приходили сюда утром и дежурили до вечера, уходя домой, оставляли одного в сторожке, дежурить по очереди.

Передвижение парома осуществлялось простым подтягиванием каната вручную, через вращающийся барабан. На ночь лодку вытягивали на берег. Пенсионерам положили плату –пол гривны в год и ещё «чаевые» от переправляющихся. Моментально на обеих берегах, рядом с переправой, возникли посёлки. На том берегу 12 изб, на нашей пока четыре. Мы переправились через Воронеж и посетили возникший на берегу посёлок. Я представился, вышедшему нас встречать, пожилому человеку, как комендант поселения и военного лагеря. Встречавший назвался Невером, старостой посёлка.

Он сообщил, что в деревне живут 12 семей, общим числом в 18 мужских рабочих душ, не считая женщин, детей и стариков. Пока они занимаются рыбной ловлей. Но уже начали расчищать землю для посева зерна и огородов грядущей весной. Я передал ему, что, если жители имеют желание учить своих детей грамоте, то пусть приводят своих детей, в возрасте от 7 до 12 лет, утром в военный лагерь, где их будут учить. Ещё спросил, сколько в селении пожилых людей, которых можно привлечь к не тяжёлой работе? Этот вопрос очень вдохновил мужика и он, прикинув в уме, доложил – 6 мужчин и 5 женщин, в хорошем физическом состоянии. Кстати, он сообщил мне, что совсем недалёко имеется деревня с землепашцами в 16 дворов.

Я записал в тетрадку все полученные данные и отправился обратно. Посетил поселения на нашем берегу. Насчитал 25 изб. Однако они были раскиданы группами, самой большой из которых являлась группа в 14 изб. Подошёл туда, познакомился с одним из жителей, седобородым дедом, сидевшим на завалинке у одного из домов. Деда звали Трофим и он заявил, что все мужики на работе. Кто-то на торге работает, кто-то на пристани. В домах одни бабы и дети. Я ему тоже сообщил об учёбе в школе и пошёл на торг. Спросил у директора рынка про семьи лавочников. Тот ответил, что в каждом доме-лавке, проживают по семье, основным кормильцем которой является хозяин лавки, но ему часто помогают дети, старые родители и жена.

Семьи состоят из 5-6, а то и 15 членов. Я прикинул, что только на нашей стороне, до переправы, живут не менее 400 человек разного пола и возраста. Учитывая тенденцию разрастания поселения вокруг лагеря, можно было ожидать увеличение населения, по крайней мере вдвое, через год, а точнее до 2-2,5 тысяч. Обдумывая эту проблему, вернулся в лагерь и отправился к себе. Переоделся и отправился на ужин. После ужина, позвал Терю и мы уселись в столовой за одним из столов. Я выразил восхищение усердию Тери и похвалил его за проведённую в моё отсутствие, работу. Далее мы с ним определили количество нанятых со стороны работников и население посёлка.

Волонтёров со мной и Терей, насчитывалось 163 человека плюс жена Тери. 133 гребца, 27 Суздальцев, 20 артельщиков, 48 бродников и 3 их женщины с 5 детьми, лекарь с женой и 2 детьми. Итого 396 человек и 5 детей. Кроме того, в посёлке работают около 25 приходящих работниов, которые у нас обедают и ужинают. Через месяц прибудет Теплов и с ним 30 волонтёров. Зато, возможно, уедут сколько-нибудь гребцов. За прошлый месяц выплачено содержание своим людям в размере 28 гривен, зато на продукты не пришлось тратиться, хватает захваченных. Имеем ещё 16 гривен за проданные ладьи и 23 гривны за доски и брёвна. При их цене около 30 гривен. Я показал Тере на стоящие у меня под кроватью мешки и сундуки с деньгами, привезёнными из похода в Никею. Вот здесь золота и серебра примерно на 4880 гривен. Точнее не могу сказать. Золота 64 кг и серебра 250. Да в Маргелово я получил тысячу гривен на расходы. Эту тысячу и ещё тысячу я увезу обратно, но нам нужно иметь охраняемое помещение для хранения наших ценностей.