— Я тоже. Двинулись — хватит лясы точить.

Усмехнувшись, поднимаюсь и машинально отряхиваюсь. Мысленно хлопнув себя по лбу за это, выхожу с сеновала и прыгаю к дому кузнеца.

Быстро поговорив с подопытным, тьфу, подзащитным, отправляюсь устраивать засаду в коровнике. Присаживаюсь за копной возле выхода, посыпаю себя сеном, получаю плюс пятнадцать к маскировке и начинаю ждать.

Час… Второй… Четвертый… Вон что-то красное блеснуло в не до конца закрытых воротах, натягиваю лук. Восприятие выросло, похоже, что это и есть объект квеста. Раздается шорох, и словно кто-то скребет когтями дверь. Створка ворот медленно отходит в сторону и внутрь влетает… нечто похожее на черную собаку с кожистыми крыльями! Обалдеть, Ночной ужас называется — триста двадцать пять хитпойнтов и двенадцатый уровень. И как это на трофеи пустить?

Наблюдаю, как оно подлетает к корове. Ладно, главное — ввязаться в бой, а там по ходу уже и разберусь! Малое зелье холода — и стреляю серебром. Да!

Критический удар! Урон х5!

Бонус к маскировке исчез — противник вас заметил!

А теперь яд, кастануть Преграду и отступать из сарая, зовя охотника на подмогу. Отходя назад, пускаю в зверюгу три Удара, ее слегка отбрасывает назад.

— Зиг! — кричу во всю мощь легких. — Она тут!

Ужас дергает ушами и начинает медленно улетать. Врешь — не уйдешь! Посылаю в нее стрелу за стрелой, мана немного восстановилась — Удар ветра, снова стрелы.

Навык вырос! Меткость: 10

Навык вырос! Разрушение: 1

Пальцы захватывают пустоту — снаряды закончились. Да болотницу тебе в жены! Чуть-чуть же осталось, буквально один удар! И где этот охотник бродит?! Эх, была не была: размахнувшись, бросаю кинжал. Твою налево! — не добил. Снова размахиваюсь, и следом отправляется нож травника. Навык Меткость вырос, уже второй раз за этот бой. Да! Я крут, я мегакрут!

Что там за трофеи? Крылья, зубы и шерсть. Три четверти моих стрел и оба клинка.

— Что там у тебя? — раздается запыхавшийся голос за спиной.

— Был Ночной ужас, а у тебя?

— Тоже он, похоже, награду старосте придется увеличить в два раза.

— Да, веселая тварь была. Пошли его будить.

Зиг молча кивает, и мы идем к местному буржую.

Полчаса слушаем драматический монолог старосты: и капуста с репой не растут, и зайцы кусаются, и вообще по мордасам норовят настучать, и бабка Марфья — воплощение мирового зла. На протяжении всей прочувствованной речи он ходит из угла в угол, то заламывая руки, то дергая себя за куцую бороденку.