Глянув еще раз на Джелала, Резо словно нехотя последовал за Леваном в будку. Оттуда вышел второй милиционер и, лениво потягиваясь, присел на скамеечку, доставая сигареты. На Джелала он даже не глянул.

Через пять минут из будки выскочил сильно покрасневший и уже не улыбающийся Леван. Он быстро, едва не бегом, подошел к машине, с силой хлопнул дверцей и дал газу, вихрем промчавшись по мосту.

– Держи, – он протянул Джелалу паспорт. – Все нормально.

– Он брал деньги? – медленно, но правильно выговорил Джелал.

– Э-э… – отмахнулся Леван, но потом все же буркнул: – Еще какие!

И спустя минуту, окончательно остывая, пробормотал по-грузински:

– Нет у тебя совести, Леван… А у тебя, можно подумать, она есть…

Еще через десять минут природное жизнелюбие взяло верх над минутным огорчением. Он включил радио и начал громко подпевать грузинской певице, вторя себе взмахами правой руки. Временами от избытка чувств он высовывался в окно, адресуя свои звучные рулады мелькающим пейзажам. Навстречу им проехал большой грузовик. Леван громко закричал, дал длинный гудок и помахал водителю рукой.

– Мой брат, – пояснил он Джелалу. – Двоюродный. Понимаешь?

Джелал утвердительно кивнул. Несмотря на излишнюю шумливость, Леван ему нравился. По крайней мере, весь он со своим порывистым южным характером был на виду и не внушал ни малейшего подозрения.

Леван снова принялся оживленно болтать, мешая грузинскую речь с русской и оживленно жестикулируя. Напрягая все свое внимание, Джелал кое-как сообразил, что тот говорит о красоте этих мест и о том, что он родился здесь и вырос. Джелал вежливо кивал многоречивому грузину, послушно водя головой то в сторону удивительной формы скалы, то в сторону головокружительного провала пропасти.

Быстро, благодаря обществу Левана, пролетела дорога, которую Джелал незаметно для своего спутника запомнил с точностью бывалого топографа. Приобретенные в тренировочном лагере навыки работали сами собой, почти независимо от воли их обладателя. С укатанного грунтового шоссе они свернули налево и по узкой ухабистой дороге поехали в гору. Ехали недолго. Через несколько минут, миновав неглубокое ущелье, Леван еще раз свернул налево, и они оказались в небольшой горной деревушке. С десяток каменных домов были широко разбросаны по живописным холмам. Леван подрулил к воротам одного из дворов, остановился и дважды просигналил, подмигнув Джелалу.

– Приехали, – сказал он, с хрустом выгибая занемевшую спину.

Джелал с интересом оглядывался. Поселок был чем-то неуловимо похож на его родную деревню, хотя отличался и формой строений, и их расположением. Но зато между ними были точно такие же каменистые тропы, так же паслись в отдалении овечьи отары, и так же вздымались со всех сторон сизые горные кряжи. И воздух был так же прозрачен и чист.

Ворота открыл изнутри высокий костистый старик в расшитом бисером жилете и войлочной шапочке, сильно похожий на Левана. Только нос был побольше, а под ним – густые белые усы, точно такие же, как у отца Джелала. Он отошел в сторону, впуская машину на обширное подворье, и тут же закрыл за ней ворота, легко ворочая тяжелые створки. Чувствовалось, что силы в старике еще о-го-го сколько.

– Все, дорогой, выходи, – сказал Леван, похлопав Джелала по коленке.

Они выбрались из машины, и Леван обменялся с отцом короткими гортанными фразами. Джелал смирно стоял у машины, настороженно посматривая на узкие неприветливые окна дома. Кто знает, куда привез его веселый Леван? Еще посадит в яму и потребует выкупа…

– Пойдем в дом, дорогой, – по-русски обратился к Джелалу Леван. – Бери вещи, тут тебе придется пожить пару дней. Два дня, понимаешь?

– Да, понимаю, – кивнул Джелал, забирая сумку с заднего сиденья.

– Это мой отец, – сказал Леван, указывая взглядом на старика.