Мы находились в круглом каменном зале. Что это было когда-то? Насколько большим был по меркам крепости этот зал? Метров двадцать в диаметре, высота потолков метров семь, все это черное, словно покрытое копотью, огромное количество узких проемов окон, гулко, холодно, но не настолько, чтобы не переставая стучать зубами. Я смотрела: Анаис, Фредо, Фуко, Жизель с ребенком, Люсьена с ребенком, старуха, которую мы подобрали. Не все. Но совесть, кольнув, сразу заткнулась: я сделала все, что могла.

— Я привел их в эту проклятую крепость, — проворчал Бриан, садясь со мной рядом и вытягивая ноги. — Все равно деваться было некуда. Где-то там остальные затерялись на верхней лестнице… Может, и все уже. Зато есть еда.

Жизель положила ребенка на колени Люсьене, встала, подошла к давно покосившемуся столу, как ни странно, сложенному из камней. Я рассмотрела, что на нем что-то лежит: мешок? Жизель повернулась к нам, протянула три ломтя хлеба.

— Немного, потому что мешок порвался, пока мы бежали, — пояснила она. — Но мы утром выйдем.

— Почему здесь воняет? — спросил Симон. Мишель устала настолько, что с трудом держала свой кусок. — Здесь воняет, фу, как в зверинце господина Ли из Чина.

Я отмахнулась. Пусть воняет. Зато нет газа: на столе горели три кривые свечи, и взрываться ничего не собиралось. Самую опасную проверку провели до того, как мы сюда явились, но и подвергли нас огромнейшему риску. Взорвись этот зал, нас бы засыпало камнями в подземелье в доли секунды, хорошо, если сразу насмерть. Но — мы выбрались, мы почти все живы, даже Фредо храпит как ни в чем не бывало, скоро рассветет и мы спустимся — или просто выйдем — на побережье.

Анаис подошла к мешку, покопалась в нем, вытащила четвертую свечу, и хотя спокойно могла зажечь ее от трех уже горящих, использовала свою «зажигалку». Симон завистливо вздохнул. Я подумала: ритуал или хвастовство? Или так по какой-то причине свеча гореть будет лучше?

— Давайте спать, — предложила я, дожевав хлеб, и перехватила неприязненный взгляд Бриана. — Что? У тебя другие планы?

— Мы и так уже спали, — буркнул он. — У меня слух острый, я вас услышал. Ложитесь, если найдете где. Эй, дрищ, а куда ты направился?

— Искать, где лечь, — бросила я. Нам оставалось место только на полу, но спать на камне мне или детям — не самое оптимальное решение. Я взяла одну из свечей, пересекла зал, думая, почему они остались тут, неудобное же место, и сквозит уже сейчас. И остановилась. — Почему вы все здесь? Это единственное помещение?

— Выйди и посмотри, — посоветовал Бриан, без всяких проблем устраиваясь на полу — где и сидел. Я вспомнила мультик про семью первобытных людей и способ, каким они ночевали… Оригинально, но создатели наверняка изучали исторические источники, и лучше люди на тот момент ничего не придумали, кроме как спать друг на друге. — Не сверни себе только шею.

Своевременное предупреждение, подумала я, особенно сейчас, когда я настолько уже плохо соображаю, что не способна заметить элементарную опасность вроде торчащего из кладки булыжника. Поэтому я вняла, смотрела и по сторонам, и под ноги, и разглядывала странные борозды на полу, неглубокие, и даже поскребла гарь на стенах, когда подошла ближе…

— Этот зал был… — я защелкала пальцами. Как правильно выразиться? — Здесь горел огонь маяка?

— Что-то вроде того, — не поднимая головы, ответил Бриан. — Если тебе приспичит спуститься, хотя я не знаю зачем, учти, что лестница еле живая. Наверх идти проще, спускаться можно только при дневном свете, иначе костей не соберешь.

Я высунулась в один из оконных проемов. Море внизу — не совсем под маяком, чуть дальше, может, прошел отлив, а может, оно отступило со временем. Скалы — нет, это разрушенная крепость, и не похоже на взрыв газа, напоминает землетрясение или атаку с моря. Последнее вероятнее, потому что маяк остался цел. И лестница, вереница каменных разбитых ступеней, и мерное шуршание.

Что?

— Что? — повторила я вслух за собственным подсознанием и дернулась вбок, в тень стены, так, чтобы меня не было видно снизу. — По этой лестнице кто-то идет.

Кто-то зашевелился, я не повернула головы, я всматривалась: кто там, что там? Ветер приносил морскую соль, и она оседала на моих губах вместе с липкой вонью звериного логова. Волны набегали на скалы и то и дело заглушали шаги и голоса.

— Канвары? — прошептала я тому, кто подошел ко мне сзади. — Они могут сюда прийти?

— Они ушли отсюда, — Бриан был уверен в том, что говорил. — И вряд ли вернутся.