— Да, — киваю я.
Чарли сжимает мою руку. Какое-то время мы оба молчим.
— Ну и, знаешь, — внезапно добавляет он. — Побудем без детей для разнообразия. Снова почувствуем себя свободными людьми.
Я бросаю на него взгляд. Это что, нотка сожаления в его голосе? Да, правда, в последнее время мы только и делали, что оберегали жизнь двух маленьких человечков. Иногда мне кажется, что Чарли немножко ревнует, учитывая, сколько любви и внимания я уделяю малышам.
— Помнишь, как было раньше? — спросил Чарли час назад, пока мы проезжали через живописный сельский пейзаж Коннемары, любуясь красным вереском и темными склонами. — Когда мы садились в поезд с палаткой и отправлялись куда-нибудь в поход на выходные? Боже, кажется, что это было уже так давно.
Тогда мы все выходные напролет занимались сексом, отвлекаясь только для того, чтобы поесть или прогуляться. У нас всегда были деньги. Да, теперь мы богаты по-другому, но я понимаю, к чему клонит Чарли. Мы стали первыми в нашей компании, у кого появились дети, — я забеременела Беном еще до того, как мы поженились. И хотя я ничего не поменяла бы, все же я думаю, не упустили ли мы пару лет беззаботного веселья. Во мне есть еще одно «Я», и иногда кажется, что оно утеряно безвозвратно. Девушка, которая всегда согласна выпить еще бокал, которая любит танцевать. Иногда мне ее не хватает.
Чарли прав. Нам необходимы спокойные выходные наедине друг с другом. Я только хотела, чтобы наш первый настоящий побег за много лет выдался не на гламурную свадьбу наводящей на меня страх подружки Чарли.
Я не хочу слишком сильно задумываться о том, когда мы в последний раз занимались сексом, потому что знаю — ответ будет слишком удручающим. В любом случае, довольно давно. В честь этих выходных я сделала свою первую эпиляцию зоны бикини за… боже, долгое время, не считая тех восковых полосок, которые в основном так и лежат в шкафу в ванной. Теперь, когда у нас появились дети, иногда кажется, что мы больше похожи на коллег или партнеров в маленьком любительском стартапе, которому мы посвящаем все внимание, но никак уж не на любовников. Любовники. Когда мы в последний раз так о себе думали?
— Черт, — говорю я, чтобы отвлечь себя от этих мыслей. — Ты посмотри на этот шатер! Просто громадный.
Он такой большой, что скорее похож на крытый город, чем на одиночную постройку. Если кто и закажет себе
Вблизи остров выглядит еще враждебнее, чем казалось издали. Поверить не могу, что мы будем жить в этих непроходимых дебрях следующие пару дней. Когда мы подплываем ближе, я вижу скопление маленьких, темных зданий позади «Каприза». А на вершине холма, возвышающегося за шатром, — полоса темных очертаний. Сначала я думаю, что это люди; армия фигур, ожидающая нашего прибытия. Вот только они кажутся неестественно неподвижными. Когда мы подплываем ближе, я осознаю, что странные фигуры похожи на надгробные плиты. И то, что выглядело как головы, — на самом деле кельтские кресты, вписанные в окружность.
— А вот и они! — говорит Чарли и машет рукой.
Теперь я вижу силуэты на причале, машущие в ответ. Приглаживаю волосы руками, хотя мой неудачный опыт подсказывает, что от этого они только сильнее растреплются. Жаль, что у меня нет бутылки воды, чтобы избавиться от кислого привкуса во рту.
Когда мы подходим ближе, я уже могу разглядеть людей. Я вижу Джулс, и даже с такого расстояния ясно, что она выглядит безупречно: единственный человек, который может носить белое в таком месте и не испачкаться. Рядом с Джулс и Уиллом стоят две женщины, которые, по моему предположению, должны быть родственницами Джулс — их выдают блестящие темные волосы.
— А вон мама Джулс. — Чарли показывает на женщину постарше.
— Ничего себе, — отвечаю я. Она выглядит совсем не так, как я думала. На ней облегающие черные джинсы, черные остроугольные очки подняты наверх.
— Да, она родила Джулс совсем молодой, — поясняет Чарли, будто читая мои мысли. — А это, видимо… Боже ты мой! Судя по всему, это Оливия. Сводная младшая сестренка Джулс.
— Она уже совсем не маленькая, — замечаю я. Оливия выше, чем ее сестра и мать, и совсем не похожа на фигуристую Джулс. Она очень привлекательна, даже красива, кожа у нее бледная-бледная, но только с такими черными волосами, как у Оливии, она смотрится эффектно. Ее ноги в джинсах выглядят как две тонкие длинные линии, выведенные углем. Боже, я бы убила за такие ноги.
— Поверить не могу, как она выросла, — удивляется Чарли. Теперь он практически шепчет, потому что мы подплыли достаточно близко, чтобы нас могли услышать. Голос Чарли звучит несколько испуганно.
— Это она тогда на тебя запала? — спрашиваю я, выуживая этот факт из полузабытых разговоров с Джулс.