– И воздух сразу стал чище, – нарушил я тишину, как только дверь за ними закрылась.

– Да, майор, видел я наглецов, но раньше не знал, что есть и такие, как майор Крайнов. По лезвию ходишь.

– Да лучше Москву защищать, сердце страны, чем этих лимонников, товарищ комкор. Не хочу я к врагам лететь да ещё учить их.

– А мог бы узнать врага в лицо, – хмыкнул комдив.

– Как-то не особо привлекает. Да и вообще… – Договорить я не успел, как дверь без стука распахнулась, и к нам заглянул взволнованный секретарь:

– Товарищ полковник, там ваш гость споткнутся на ступеньках и головой ударился. Говорят, помер.

Мы переглянулись, и, заметив, что все смотрят на меня, я лишь в недоумении пожал плечами и спросил:

– А может, это не он?

– Молись, майор, чтобы это был не он.

Мы направились к выходу. А я лишь мысленно усмехался. Как же, не он, мутный и есть. Чтобы я врага да отпустил? Поработал «руками» амулета-помощника – и тот готов. Банальное падение с травмой, несовместимой с жизнью, при множестве свидетелей. А я вообще у комкора в кабинете был, а слова – это слова.

Мы подошли к телу – толпа расступилась – и посмотрели на труп.

– Да-а, правильно говорят, сделал плохое другому, и плохое возвращается, – сказал я и, повернувшись к бледному чиновнику, ласково спросил: – А вы мне плохое не желаете пообещать?

Тот лишь рванул к выходу из здания, а я, посмотрев на полковников, таращивших на меня глаза, пожал плечами:

– Такая возможность для шутки! Я не мог её упустить.

– Да-а-а, – протянул комкор. – Нет, майор, своей смертью ты точно не умрёшь.

– Да мне это уже раз сто говорили, – отмахнулся я, и тот застонал, глядя на потолок.

А потом как рявкнул:

– А ну смирно! В расположение бегом марш!

Я и сам не заметил, как оказался снаружи у здания и встал у машины, опираясь на трость. Водитель, дремавший в эмке, удивлённо посмотрел на меня. Скоро подошёл комдив Данилов.

– В расположение, – велел он водителю, а я ему напомнил: