А ведь именно этот несчастный комок плоти терзала зубами одна из его насильниц, чуть не оторвала. Сейчас наслаждение было таким же острым, как тогда — боль.

Рука Иданн, та, что замерла у Эвера в штанах, на лобке, снова пришла в движение. Пальцы сомкнулись вокруг окрепшего члена, и это был еще один взрыв, еще одна молния, ударившая в тело Эвера. Его губы распахнулись в беззвучном крике. Бедра дернулись вверх, навстречу ласкающей ладони.

— Ты весь мокрый, — с особым удовольствием, смакуя, произнесла драконица, и Эвер не сразу понял, что она имеет в виду, а когда понял, покраснел до кончиков острых ушей.

Да, мокрый. Рука скользила по его плоти легко, с влажным смущающим звуком.

— Горячий, твердый, — продолжала шептать Иданн, опаляя дыханием его грудь и заставляя лицо пылать.

— Хватит, — взмолился Эвер, который уже не знал, куда себя деть от неловкости и безумного желания. — Не надо, пожалуйста. Не говори всего этого.

— Сладкий, готовый, жаждущий, мой.

— Иданн!

В резко наступившей тишине раздался смешок. Звуки влажного скольжения стали громче, ибо ничто другое их уже не заглушало. Зажмурившись, Эвер почувствовал, как наполненные мешочки плоти под его членом напряглись и поджались.

Хорошо! Как же хорошо! Ему с трудом верилось, что его тело, испытавшее такую невыносимую боль, после всех тех травм, полученных во время насилия, по-прежнему было способно наслаждаться прикосновениями женской руки.

— Хочешь меня потрогать?

Когда Иданн отстранилась, Эвер разочарованно застонал. Ему пришлось проморгаться, чтобы сфокусировать взгляд на любимом лице. Сказанное дошло до него лишь через несколько секунд.

Потрогать? Потрогать Иданн? Ее грудь, ее… женское естество. Впервые коснуться женщины… там.

Скулы снова вспыхнули.

— Можно? — Только сейчас он обнаружил, что лежит в разодранной тунике, со спущенными до середины бедер штанами, и низ его живота блестит, измазанный в чем-то мокром и липком.

Рассмеявшись, Иданн откинулась на спину и потянула Эвера на себя.

— Так хорошо?

Так было хорошо. Гораздо-гораздо лучше. Оказавшись сверху, Эвер ощутил себя в безопасности, способным контролировать ситуацию. Иданн лежала под ним, доступная и совершенно не угрожающая. С трепетом, благоговея, он дотронулся до ее груди. Сначала сквозь ткань, затем, осмелев, забрался под одежду и накрыл ладонями оба голых маленьких полушария.

Восторг — вот что он почувствовал, прикоснувшись к Иданн. Чистый восторг. О Светлоликая! Какая нежная кожа, мягкость, упругость! Так и хотелось сжимать и разжимать пальцы, мять в руках все это волнующее великолепие.

— Скажи, — попросил Эвер, не в силах больше терпеть. Ему до дрожи в голосе, до боли под ребрами необходимо было это услышать. — Умоляю, скажи. Скажи еще раз.