– А на что оно тебе?

– Да так, – развел руками тот. – Не хочешь, так и как знаешь, – закашлявшись, поднялся на ноги тот.

– Да сиди ты, – остановил его преподаватель. – Ишь, разобиделся.

Князь Дмитрий подвиг великий совершит на сече Куликовской. Русь от податей освободит да дело продолжит Калиты Ивана. Да вот ордынцам это пуще обиды великой будет. Вот и задумает хан новый ордынский Тохтамыш подвиг великий совершить да сил набраться, чтобы против покровителя своего Тимура меч поднять. На Московию пойдет, чтобы золота захватить и дань снова с княжества получать. И Москву не силой, не измором, но хитростью возьмет. А все почему так произойдет? Да потому, что как горох князья русские. Себе на уме каждый: дунул – да и рассыпались кто куда. Нет чтобы в кулак всем собраться, чтобы ни одна плеть не перешибла. А так нижегородский князь да князь рязанский предадут князя да Тохтамышу подходы тайные покажут.

– Так небось не просто так, – возразил Милован, внимательно слушавший рассказ. – Оно, конечно, великое княжество, ничего не скажу, да только своя мошна[38] к телу ближе.

– О чем это ты сейчас?

– А того, что свои города спасти князям важнее, чем о других печься. Пусть бы даже и дружину свою дать, все лучше, чем потерять в сече, да вместе с наделом своим.

– Да ты, смотрю, сведущ в делах военных.

– С мое потеряешь да проживешь, не то узнаешь, – проворчал в бороду его собеседник.

– Прости.

– Бог простит, – Милован поднялся на ноги и, вытряхнув тушку кролика, принялся не торопясь кромсать ее на части, забрасывая в чугунок да заливая водой. – Вот ты знаешь все, да все видишь. А ты будь князем, что бы делал?

– Да какой из меня князь?

– Ты отвечай, – прокашлялся в ответ тот.

– Я бы… чеснока побольше выковал бы против конницы татарской.

– Дело, – довольно хмыкнул в ответ тот.

– Да самострелов повелел побольше бы наделать, да в город дружину созвал, да питие запретил бы под страхом живот потерять.

– А питие тут при чем? Тут страх вон какой, как тут меда не выпить-то? А ты «запретить»!

– Так мед пить люд начнет из погребов зажиточных, как Тохтамыш придет. Да так упьются, что бабы мужиков волоком на стены потащат, а кто и сами в руки луки да самострелы возьмут.

– Беда, – призадумавшись, согласился с ним Милован. – Хмельная брага – дурная брага.

– Три дня штурмовать Тохтамыш будет город, да не силой, не измором Москву в итоге возьмет. Княжичей суздальских да нижегородских отправит к жителям. Москвичи им и поверят да ворота отворят. Не хитрость эта, так и Бог знает, чем бы все завершилось. Может, и не взял бы Тохтамыш Белокаменную. И так столько потеряет из войска своего. А потом уже и столицу пожжет, и окрестности. Силы не будет, которая противиться сможет ему.