Он потянулся и немедленно ощутил маленькую женскую ладошку, прижатую к его груди.
Кто это, черт побери? Он не помнил, чтобы ложился в постель с женщиной. Единственная женщина, которую он помнил... И тут события предыдущего вечера разом нахлынули на него. Он вспомнил девушку, убегающую от тех негодяев, и драку – Боже, это доставило ему истинное удовольствие! – вспомнил, как они обедали вокруг костра и как девушка делала вид, что ей есть где жить...
Остальное было сплошным белым пятном. У него снова был приступ. Так скоро! Проклятие!
Ник осторожно сел. Его движение потревожило ее, и она придвинулась ближе, что-то бормоча во сне.
Почему она пришла к нему ночью? Он в бриджах и рубашке, значит, между ними ничего не было. Может, замерзла? Или чего-то испугалась? Нуждалась в чувстве защищенности? Возможно.
Ник снова потянулся. Нужно проветрить голову, искупаться.
– Приведи Мака, – прошептал он Беовульву. Собака помчалась, радостно виляя хвостом. Осторожно, чтобы не потревожить спящую Фейт, Ник поднялся и посмотрел на нее. Она лежала, завернувшись в одеяло, и сладко спала. Маленький облупившийся носик и спутанные светлые локоны. Без сомнения, она измотана после вчерашних испытаний.
Утро было прохладным, несмотря на солнце. Ник поднял с земли свой плащ и накрыл им Фейт.
С противоположной стороны лагеря послышался поток шотландских проклятий. Ник усмехнулся. Вульф, по своему обыкновению, разбудил Мака, лизнув его в нос.
Фейт проснулась от запаха мужчины. Мужчины и кофе. Может ли быть на свете более божественный запах? Она глубоко, с наслаждением вдохнула и села, обнаружив, что укутана в мужской плащ. Мистера Блэклока в постели нет, сразу же увидела она. Нигде не было видно ни его, ни собаки. Должно быть, он оправился от своего недомогания...
– Хорошо спали, мисс? – Стивенс склонился над огнем. Фейт неуклюже поднялась и потянулась. При такой жесткой постели она спала на удивление хорошо.
– Вот в том котелке горячая вода, мисс. Если хотите умыться перед завтраком, можете пойти вон туда, за те кусты. Никто не потревожит вас. Николас с Маком на берегу. Мистеру Нику захотелось искупаться. Они скоро вернутся.
– Искупаться? В самом деле? – Слишком холодно для купания, на ее взгляд. Она взяла горячую воду и прошла подальше в дюны. Было так чудесно умываться горячей водой!
Фейт расправила одежду, насколько это было возможно, сожалея, что нет ничего чистого и свежего. Внезапно на нее накатила ностальгия по свежевыглаженной нижней юбке, пахнущей крахмалом, мылом и утюгом. Фейт привела в порядок волосы. По крайней мере есть хоть какая-то польза от тех лет, которые они провели в доме деда, где зеркала были запрещены. Она могла причесаться и без зеркала.
Фейт осторожно дотронулась до щеки. Опухоль вроде уменьшилась, но дотрагиваться все еще было больно. Наверное, у нее огромный, безобразный синяк. Она потрогала лицо и поморщилась. Обгоревший и облупившийся нос и следы комариных укусов. И наверное, веснушки. У тети Гасси случился бы припадок.
Фейт не думала о веснушках, когда продавала свою шляпку. Только о деньгах, которые можно за нее выручить. И о еде, которую можно на них купить.
Как бы там ни было, а веснушки все же лучше голода. Кстати, о голоде... этот бекон пахнет божественно. Несмотря на больную лодыжку, она довольно резвым шагом вернулась в лагерь.
– Кофе, мисс? Если подождете, я подам вам завтрак, когда вернутся мистер Николас с Маком. Они уже скоро. – Стивенс нетерпеливо взглянул в сторону берега, подавая ей кружку с дымящимся кофе. – Пора бы им поспешить.
Фейт сидела у огня, отпивая по глотку горячий черный кофе. Поразительно, как компания, полный желудок, хороший сон и кружка горячего, крепкого кофе могут поднять дух! Еще вчера она была лишена всего, угнетена и раздавлена. Правду говорят: утро вечера мудренее. Оно приносит надежду.
Если мистер Блэклок и в самом деле джентльмен со средствами, он может ссудить ей немного на проезд до Англии. Англия! Ей так хотелось вернуться домой. Домой, где ее любят, домой, к сестрам, к дяде Освальду и тете Гасси. Она так сильно тоскует по своим родным.