В общем, все, что пытаемся приложить к делу мы, нам сделать не дают, отказывают, говоря, что это не имеет отношения к делу, все их псевдонелепые «доказательства» без оригинала прикладывают, даже ДНК, но, слава богу, приобщить его к делу судья, видимо, побоялась, видя откровенные нарушения в его проведении.
Судебное заседание откладывают на начало февраля.
И тут Тамир совершает свой очередной «благородный» поступок. Он выкладывает пост во всех социальных сетях, где обвиняет меня во лжи, лицемерии и всех грехах, выставляя себя снова невинным, белым и пушистым. Обвиняет он меня в том, что моя мама не забрала иск!!! Мол, у нас с ним были договоренности, а я, лицемерка такая, их не сдержала! Но ведь я забрала иск! Я сдержала слово! А моя мама, простите, другой человек! И влиять на ее решения и желания я не могу. Вернее, могу посоветовать, но заставить не могу! У нас демократия в семье! Если он хотел, чтобы иск забрала мама, надо было говорить с ней, извиниться за содеянное, объясниться и попросить. Так, кажется, поступают порядочные люди! Он обвинил меня, что я осталась ее законным представителем, а как он хотел? Чтобы я послала совсем свою маму ради него? Перестала бы ее защищать и поддерживать, даже в том, из чего вышла сама? Это моя мама! И я всегда буду с ней рядом! Он прекрасно понимал, что его пост вызовет новую волну негатива и травли в мой адрес, но, видимо, это ему и было нужно! Я повторюсь, так ведут себя латентные садисты, исподтишка провоцируя, сами остаются в белом.
Многие были в шоке от его поступка, но многие и начали вновь травить нашу семью, еще сильнее и жестче!
Почему он написал пост, а не поговорил со мной лично? Видимо, счел, что много чести для меня разговор с самим Ним! Но для меня это еще одно доказательство его непорядочности и подлости! Все напоказ, все для продвижения и новых эфиров!
Обидеть незаслуженно и жертву сделать виноватой – его стиль! Видимо, он иначе не умеет. Кто же так его обидел в жизни, что он потерял душевность и сострадание, а главное – понимание, что хорошо, а что плохо?
Там же после суда ко мне подошла редактор передачи, я сказала, что не буду соглашаться на их предложение и папу не продам, а также серьезно буду думать об уголовном заявление. На что она тихо так сказала:
– Пожалеешь об этом, работу потеряешь!
Я лишь улыбнулась в ответ, конечно, тогда еще не осознавая масштаба ее слов.
Мы не хотели войны, мы хотели справедливости. И искренне не понимали, почему канал так яро хочет нас сломать? Лишь за наше желание отстоять честь папы, его имя, их с мамой любовь! Разве не этому нас учили в школе, не про это снимали фильмы про ценности, благородство, настоящую любовь? Разве не об этом надо снимать передачи и не это транслировать нашим детям? Неужели теперь важнее обливать покойных грязью, копаться, кто с кем спал, лепить внебрачных детей всем знаменитостям, разрушая их семьи, внушать детям, что изменять хорошо, а что семья это плохо, надо гулять, делать на стороне детей, и тогда ты герой?! Им самим не страшно от того, кем вырастет этот зритель, воспитанный на аморальщине? В Европе и Америке, если кто-то вторгается в чужую жизнь, да еще трясет ею публично, попадает на миллионные штрафы, а то и на уголовное наказание! А у нас таким хлопают в ладоши и поощряют их поступки, да еще и, если семья встает на защиту, обвиняют в пиаре и зарабатывание денег. Начинают считать, сколько кто заработал, обвиняют в этом. Только если на вас выливают ушат грязи, приносят боль, доводят до моральных страданий или болезней, это ничего не стоит?? Надо проглотить и жить дальше? Позволив следующим так же безнаказанно топтаться на памяти умерших людей? А кто оплатит лечение после такого удара? Адвокатов? Судебные расходы? Растоптанную репутацию? Почему в Европе считается нормой, нарушив закон, ответить по полной, получить наказание, заплатить штраф, а у нас стыдят тех, кто пострадал и хочет, чтобы ему компенсировали то, что он потерял! Это же уму непостижимо такое мышление. Понятно, когда лично это не касается, хочется подлить грязи, пообсуждать, посчитать чужие деньги, а вот когда бьют по вам, все начинают по-другому говорить. Моей целью было не только защитить свое, но и предупредить следующих аферистов, мне хотелось донести, что на нашем месте могут оказаться другие актеры и их семьи и это надо заканчивать! Нельзя на подобном растить детей, нельзя допускать подобные эфиры! В стране масса проблем, которые достойны обсуждения на экране, но слышать меня никто не хотел. И что мы видим спустя два года? Чуть ли не у всех умерших актеров шагают внебрачные дети, трясут и трясут грязным бельем безнаказанно, травят законных жен и всех, кто пытается это пресечь, затыкают, обзывают психами и поливают грязью. А народ продолжает смотреть и верить в этот беспредел!
Как-то Петрищева мне сказала: «Ты не выиграешь суды!» Теперь я понимаю смысл ее слов, увы, сила канала мощнее судов и даже они, видя реальные доказательства и правду, никогда не дадут выиграть тому, кто пошел против канала или кого канал решил облить грязью
В 2000-е годы мой папа был председателем дома, в котором мы жили. Чтобы вы понимали, став председателем, он отказался от зарплаты председателя, отдав ее на нужды дома. Сдавая в аренду помещения, принадлежавшие дому (дом кооперативный), на эти деньги он поставил новые лифты, полностью отремонтировал подвал, добившись там сухости, чистоты и полное истребление живности, привел в порядок фойе дома, поставил новые двери, а также все прописанные в доме жильцы не платили квартплату! Он действительно отдавал всего себя, бескорыстно, ради блага жильцов и дома! И вот в какой-то момент хозяйка парикмахерской, находящейся в нашем доме, подала в суд на отъем помещения, которое считала своим. По всем документам, помещение принадлежало дому. Но у нее были связи… Суды длились года два. Сколько здоровья потерял на этом мой бедный папа. Он искренне верил, что правда, доказательства и его имя помогут отстоять справедливость. Он ходил по судам, инстанциям и приходил в отчаяние, когда та сторона внаглую ангажировала все и вся.
Как-то он пришел из суда, полностью разбитый, лег в спальне на кровать, я зашла к нему.
– Папуль, ну брось ты это дело. Все равно все люди неблагодарные, никто не ценит твои действия, ты гробишь свое здоровье, ради чего? А нам с мамой ты очень нужен, понимаешь? Ну что тебе этот дом важнее нас, что ли?
– Маленькая моя, ну что ты говоришь, никого и ничего нет важнее вас! Но я взялся за это и не могу не довести до конца. Я подавлен тем, что происходит в инстанциях, я всегда верил в справедливость, думал, что документы и доказательства не могут не победить ложь. Но оказывается, есть вещи важнее правды. Деньги и связи. И это меня угнетает. Непорядочность человеческая.
– Я очень люблю тебя, пап! Пожалуйста, если уж ты решил идти до конца, то делай это холодно, не принимай это близко к сердцу. Ради нас с мамой! – я обняла и поцеловала его в слегка небритую щетину на щеке, прижалась к нему и вновь стала маленькой девочкой под папиной защитой, который все решит, все сделает лучшим образом, не даст в обиду и всегда будет рядом!
В детстве я обожала прибегать к родителям в спальню, плюхаться между ними и досыпать свое или просто болтать обо всем на свете! В такие моменты было так спокойно и хорошо, что казалось, мир остановился и нет никого, кроме нас и нашей любви!
Когда я написала в каком-то интервью, что папа кормил меня с ложечки супом до 25 лет, у многих это вызвало странную реакцию, я понимаю.
Но, конечно, это было не каждый день, а иногда даже уже будучи взрослой, я забиралась к папе на колени, и мы ели суп или болтали о сокровенном, и это было счастье, наше маленькое счастье отца и дочери. Мне нравилось чувствовать себя маленькой и беззащитной, а ему доставляло удовольствие, что его дочка доверяет ему и любит безоговорочно. У нас вообще было много разных секретиков или действий, которые знали и понимали только мы с ним. Например, у нас была традиция, в театре, после спектакля Карлсон, папа всегда поднимался на этаж, где гримерки, на лифте, а я должна была успеть с первого этажа добежать до третьего этажа по лестнице, прежде чем откроется лифт, так как папа, когда двери лифта только открывались, кидал свой парик, и я должна была уже там стоять, чтобы успеть его поймать. Мы никогда заранее не договаривались об этом, просто после поклонов я бежала к лифту, а он, зная, что я уже буду там, кидал парик. Такая наша игра с ним.