– Нет. – (Ни тени улыбки.)

– Я не замужем, но и не свободна. Мы в процессе развода. У моего бывшего мужа есть новая подружка.

– И что же дальше?

Нет, совсем не похоже на подростковое свидание, когда эмоции возникают оттого, что все вибрирует. Скорее, это как собеседование при устройстве на работу. На собеседовании как раз приходится отодвигать свое истинное мнение и подавлять желание сказать то, что хочется, пока не поймешь, какого ответа от тебя ждут. Сложность заключалась в том, что она не поняла вопроса.

– Да ничего. В общем… повторное замужество не планируется.

– Однако вы будете свободны и сможете выйти за Джозефа.

Вот черт! Что на это ответить? Неужели ее подталкивают обвенчаться с Джозефом? Или миссис Кэмпбелл заподозрила в ней изощренную брачную аферистку? Гадать было некогда. Требовалось сказать нечто близкое к истине.

– Я не собираюсь выходить за Джозефа, – ответила Люси, – он слишком молод и когда-нибудь захочет детей, а это не ко мне.

– Вот и не надо ему мешать.

– Вы так считаете?

– Вряд ли можно считать как-то по-другому.

– Миссис Кэмпбелл…

Люси замолчала, ожидая, что миссис Кэмпбелл предложит обращаться друг к другу по имени. В подобных случаях без этого не обходилось, по крайней мере, в телевизоре. Однако через несколько секунд, когда предложения не последовало, Люси поняла, что молчание не прервется, если она не возьмет инициативу в свои руки.

– Ему надо сначала найти свой путь, – сказала Люси. – Лет до тридцати Джозефу лучше не помышлять о семье. Если мы к тому времени еще будем вместе, я уйду с дороги за пару лет до его тридцатилетия, чтобы дать ему время для разгона.

– Знаете, – проговорила миссис Кэмпбелл, – это будет сложно. Вам тогда исполнится сколько? Лет пятьдесят?

Люси кивнула и состроила мученическую гримасу, какая обычно сопровождает разговоры о возрасте. Шутливую, конечно.

– Тогда перед вами замаячит перспектива провести остаток своих дней в одиночестве, – продолжала миссис Кэмпбелл. – На этом жизненном этапе трудно привыкать к холодной постели.

Стиснув зубы, Люси кивнула в знак покорности злому року, но на самом деле не желала с ним считаться.

Откуда взялись ее уверенность и оптимизм? Она знала, что в пятьдесят лет жизнь не кончается. У нее по-прежнему будут устремления и планы в отношении профессионального роста и личной жизни. Пусть даже она останется одна, но все равно будет себе внушать, что сохраняет привлекательность – как физическую, так и душевную.

Такие рассуждения могли оказаться совершенно необоснованными, но она предпочитала думать именно так.